Окружение Гитлера

Взяв на себя обязанности обнаружения инакомыслия и ростков оппозиции во всех структурах нацистской Германии, Мюллер подошел к делу с немалым размахом. Став в 1939 году руководителем гестапо, он одновременно создавал команду, отдавая предпочтение лично знакомым по курсам и работе в полиции сотрудникам, разворачивал сеть осведомителей, организовывал прослушивание телефонов. Одним из наиболее ценных проектов, поставлявшем массу важной информации, стал «Салон Китти» – элитный публичный дом для высших чинов. Тщательно отобранные девушки, чье происхождение, знание иностранных языков и внешность были так же важны, как и абсолютная лояльность Германии, проводили время с дипломатами, военными и чиновниками высшего уровня в специально оборудованных кабинетах. В «Салоне Китти» была установлена не только звукозаписывающая аппаратура, но и аппараты для съемки, так что у шефа гестапо была возможность собрать массу компромата на участников ночных оргий.

По малейшему подозрению в нелояльности или шпионаже на любого из граждан заводилось личное дело – к началу 1939 года количество карточек в картотеке гестапо достигло почти двух миллионов, а число личных дел, по свидетельствам современников, превышало 600 000. О размерах картотеки, которая была уничтожена, говорит уже тот факт, что ее обслуживанием занималось более 200 служащих.

К концу войны общая численность сотрудников гестапо, включая платных и «идейных» информаторов, составила более 40 000 человек, причем Мюллер позаботился о том, чтобы каждый из них владел лишь ограниченной информацией, и лишь он сам видел общую картину. Это делало его незаменимым: без его руководства работа организации мгновенно остановилась бы.

Строгое соблюдение должностных инструкций, которого Мюллер требовал от подчиненных, он умело сочетал с приемами, которые в наше время были бы квалифицированы как тимбилдинг[22]. По воспоминаниям Адольфа Эйхмана, референты IV отдела по четвергам приходили на квартиру к Мюллеру. В ходе этих полуформальных встреч обсуждались как служебные, так и личные дела сотрудников. Мюллер умел вызвать расположение у собеседника. Эйхман признавал, что может беседовать со своим начальником так, как не смог бы говорить с равными по рангу сослуживцами.

Одним из важных источников информации служили доносы. В отдельные моменты их было так много, что это вызывало у Мюллера беспокойство. Далеко не все сообщения заслуживали доверия: часть была написана оскорбленными в лучших чувствах женами, узнавшими об измене мужей, мстительными соседями или коллегами по работе. Но гестапо проверяло все, даже откровенно предвзято написанные заявления. Невиновных после выяснения обстоятельств отпускали, но мало кто мог чувствовать себя полностью безгрешным в то неспокойное время.

Всесильный шеф гестапо

Должность начальника IV отдела РСХА Мюллер занял 1 октября 1939 года – всего через четыре месяца после назначения начальником криминальной полиции и получения звания оберфюрера СС (это произошло 20 апреля 1939 года). Под началом Мюллера оказалось 69 участков, занимавшихся решением вопросов выявления диверсантов, инакомыслящих, а позже, с началом войны, в список задач гестапо вошла организация концлагерей и работа на оккупированных территориях.

Мюллер выполнил поручение Гиммлера, построив сеть концлагерей и разработав план мероприятий по поимке евреев. Он взялся за поставленную задачу с тем же хладнокровием и пунктуальностью, которые использовал для составления докладов. Только за 1943 год в газовые камеры было отправлено более 18 000 евреев, а до конца войны эта цифра выросла до шести миллионов. Полученные в ходе массовых репрессий ценности подлежали строгому учету, и Мюллер ежедневно просматривал поступающие к нему на стол отчеты. Под прицелом гестапо оказались и жители оккупированных территорий.

Завоеватели имели собственные планы на захваченные в ходе войны земли. Так, после завоевания Польши нацисты планировали освободить территорию от поляков, чтобы заселить ее немецкими семьями. Известен проект Мюллера от 31 октября 1942 года, в котором было предложено разделить польские семьи по категориям: те, кто вписывался в представления об арийцах, подлежали онемечиванию. Нетрудоспособных, больных и стариков планировали поместить в «деревни для пенсионеров», а детей, в зависимости от внешности, планировалось либо передать в воспитательные лагеря, либо оставить со стариками. Но подавляющему большинству работоспособного населения была уготована участь бесправных рабов, которые должны были трудиться на благо Германии. План Мюллера не нашел поддержки у высшего руководства, однако многие его идеи были использованы.