Оксюморон

В посёлке не спокойно. Утром меня разбудили громкие крики. Одевшись я выскочил на улицу. Моим глазам предстала страшная картина. Несколько мужчин избивали какого-то человека. И хоть лицо несчастного было залито кровью. Брг стоял рядом и отдавал мучителям короткие приказы которые тут-же воплощались в жизнь. Я решил прекратить безумие. Но едва я подошёл и попробовал остановить избиение как тут же получил сильнейший удар по голове. Но самое страшное произошло после того как я упал. В ту же секунду двое переключились на меня забыв о лежащем на земле избитом ими человеке. Но и это было не всё, закрывая важные органы от ударов я всё же увидел, как тот кого они только что пинали поднялся с земли и присоединился к этим двум. Втроём они избили меня до беспамятства. Придя в сознание я обнаружил что лежу на земле на окраине посёлка. Первым делом я ощупал рёбра. По-моему, они в порядке.

Я с трудом поднялся на ноги и побрёл в направлении церкви. Но ещё на подходе я увидел, что она снова разорена, а крест сброшен на землю. Ничего друг Максим. Начну всё с начала.

Это была последняя запись в дневнике. Я вспомнил что Брг, то есть Хозяин, когда я спрашивал его где тот, кого они зовут Грустными страницами неизменно отвечал мне что он спит. Я вспомнил сгоревший вагончик-церковь и вдруг всё понял. Очевидно несчастный во время очередной вакханалии решил защитить божий дом и защитил. Ибо если тот дом защищая который, во-славу божью человек отдал свою жизнь не божий, то что тогда вообще такое “Божий дом”.

Я улёгся на лежанку, и мысленно представил себе горящий вагончик-церковь и лежащего на земле убитого человека, который напрягая остатки сил прижимает к груди самое дорогое что есть у него в этой жизни среди беснующихся в дикой радости людей, старенькую потрёпанную библию и дневник.

Почти всю ночь я не сомкнул глаз. Лишь перед самым рассветом я не на долго вздремнул. Когда я проснулся за окном едва занимался рассвет. Отворив дверь я обернулся поддавшись неясному порыву словно я что-то забыл и почти сразу мой взгляд упал на лежащие на столе библию и дневник. Мне вдруг пришла в голову одна мысль, а почему бы не взять их с собой. Подойдя к столу я взял книгу и тетрадь и хотел было уже покинуть вагончик, но подумав немного положил их на место. Место Бога, подумал я, среди людей и уж тем более среди людей, которые убивают тех, кто призван нести слово божье. Я открыл библию и прочитал тот отрывок теста, который случайно выбрал мой взгляд. “истинно, истинно говорю вам: если пшеничное зерно, пав в землю не умрёт, то останется одно; а если умрёт, то принесёт много плода”. Как бы мне хотелось в это верить, думал я закрывая книгу и направляясь к выходу.

ГЛАВА 18

Вскоре я уже шагал в направлении города по покрытой пылью дороге. Утреннее небо ещё неприветливо серело. Белый и плотный как вата туман плыл над далёкими холмами и топил в своих клубах дорогу. Вскоре небо вновь стало бесконечным и ясным пространством, а холмы мимо которых я шёл обрели вековечную прочность. Примерно на пол пути жара взялась за старое, и беспощадное солнце вновь изливало на молящую о пощаде иссыхающую землю неисчерпаемые потоки ультрафиолета. По пути я пытался отыскать ориентиры, которые сохранила моя память, но всё было тщетно. Кроме оставшегося за спиной крыльца, возле которого я пришёл в сознание я ничего не узнавал. Я точно помнил, что, когда я подъезжал к городу озеро мне не встречалось. А тут оно имелось. Следовательно, я, подъезжал с другой стороны. Внезапно пейзаж вокруг изменился. Земля казалась уставшей, уродливой и истерзанной грубыми страстями. На всём протяжении пути мне всюду попадались ржавые тачки, комки затвердевшего раствора и груды кирпича. Складывалось ощущение, что здесь шли работы если не накануне, то уж во всяком случае не так давно, но по какой-то причине они были внезапно остановлены.

Предпринятое мною усилие над собственной волей наполнило моё сердце решимостью, весь путь я проделал в приподнятом настроении, но на подходе к городу я остановился в нерешительности. Возможно какая то толика благоговения перед этим местом с которой относились к этому месту обитатели посёлка передалась и мне, толи на меня снова подействовала гнетущая тишина, но несколько минут я простоял в нерешительности.

Когда я, наконец сделав над собой усилие вошёл в город, то по мимо стука сердца я не слышал больше ничего. Я помнил, как выглядел тот дом, возле которого я оставил свой Мерседес, но, спустя пол часа блужданий по улицам, я так и не смог его найти. Улицы были такими же тихими и чистыми. Кажется, выше я говорил, что не верю в города призраки? Так вот, признаюсь в тот момент моя вера была подвергнута большим испытаниям.