Октябрь в Пензе

Второй Всероссийский съезд Советов, как известно, по предложению Ленина, в основу декрета о ликвидации помещичьего землевладения принял ту программу аграрной революции, которую сами крестьяне считали наиболее правильной… Действительное же отношение эсеров к программе ликвидации помещичьего землевладения и социализации земли характеризуется следующими фактами из деятельности эсеровских властей в течение февральской революции в Пензенской губернии.

Еще 9 (22) апреля 1917 года Пензенский губернский крестьянский съезд[29] постановил требовать уничтожения частной собственности на землю, которая должна быть передана народу без всякого выкупа. Эта резолюция Пензенского губернского крестьянского съезда была принята по докладу беспартийного агронома Завадского. Пишущий эти строки принимал участие в разработке этой резолюции, поддерживая в программе социализации земли, выдвинутой Завадским, принцип национализации. 14–15 (27–28) мая губернский Совет крестьянских депутатов[30] постановил все государственные, помещичьи, церковные и прочие земли передать в ведение волостных земельных комитетов и распределить между трудящимися крестьянами для пользования.

Из-за этого постановления началась ожесточенная борьба между Временным правительством и Советом крестьянских депутатов. Пензенские помещики требовали от Временного правительства отмены решения Совета крестьянских депутатов от 15 (28) мая.[31]

31 мая (13-го июня) Министерство земледелия признало незаконным постановление Совета крестьянских депутатов, а 9 (22-го июня)[32] прислало своего представителя Акселя для ликвидации этого решения, чего, впрочем, последнему не удалось вполне достигнуть.

Для характеристики борьбы пензенского крестьянства с властями из-за помещичьей земли приведем следующий факт.

Бюро губисполкома обсуждало заявление землевладельца Арапова по поводу неправильных действий Чертеимского волостного комитета, взявшего имение Арапова в свое ведение. Председатель волостного комитета Малышев объяснил, что имение Арапова взято в ведение волостного комитета на основании постановления 2-го губернского крестьянского съезда от 15-го (28) мая. Арапов заявил, что фактически имение все целиком перешло в руки волостного комитета и что он, Арапов, совершенно отстранен от такового; явление это он считает неправильным. Малышев утверждает, что при взятии имения в свое ведение волостной комитет исходил, кроме того, из следующих соображений:

во-первых, в противном случае могли бы произойти крупные недоразумения между крестьянами Чертеимской волости и землевладельцем Араповым.

и, во-вторых, — 30 дес. паровой земли осталось не засеянной Араповым.

Ввиду этого волостной комитет в интересах общегосударственных, дабы ни одна десятина земли не оставалась незасеянной, решил взять имение в свое ведение. На вопрос губернского комиссара Федоровича о том, считает ли он, Малышев, что частная собственность отменена, последний ответил утвердительно, но затем добавил, что она отменена временно до Учредительного собрания.

Констатировав, что в Чертеимской волости не совсем благополучно, бюро губисполкома постановило: делегировать на место для выяснения общего положения вещей специальную комиссию из представителей комиссариата, от губернского земельного комитета и двух членов бюро губисполкома — Горшенина и Аладьева, поручив им расследовать дело о взятии Чертеимским волостным комитетом в свое ведение, помимо имения Арапова, и Устиновского имения (цитировано по «Хронике»).

Борьба вокруг постановления губернского крестьянского съезда от 9 (22) апреля и Совета крестьянских депутатов от 15 (28) мая между пензенским крестьянством и властями не затихала до советского переворота в Пензе. В последние месяцы до переворота она приняла форму открытой гражданской войны крестьян против помещиков и буржуазной власти, во главе которой в Пензе стояли эсеры и меньшевики.

Особенно много «поработал» для подавления крестьянского восстания против помещиков губернский комиссар Временного правительства Федорович. Еще (19 июля) 1 августа Федорович в своем докладе Министерству внутренних дел и Министру земледелия сообщает о единичных захватах крестьянами помещичьей земли. О тесном союзе помещиков с губернской эсеровской властью свидетельствует, например, следующий поразительный по своей бесцеремонной наглости факт.

20 августа (2 сентября) в Пензе открылся съезд землевладельцев, на котором с речью выступил губернский комиссар Федорович, заявивший, что родина находится на краю гибели и землевладельцам необходимо напрячь все силы к ее спасению. Съезд помещиков и кулаков был для эсеровского комиссариата той «живительной силой революционной демократии», которая должна была спасти революцию.

От кого же? Всей своей административной практикой Федорович воочию показал, что силой, от которой нужно «спасать родину и революцию», были для него рабочие и крестьяне. Помещики использовали, как могли, покровительственную руку Федоровича.