Октябрьские ведьмы

Предупреждение: имя получателя на вашем отправлении невозможно разобрать. Если с вами проживают другие люди, которые могут получить ваше отправление, и если их слишком много, убедитесь, что вы тщательно заполнили необходимые графы.

Глава 10

Выглянув в дверное окошко, я убедилась, что в конце тропинки, ведущей через палисадник, стоит, держась одной рукой за калитку, растерянный почтальон, привыкший ограничиваться вежливым стуком во входную дверь.

Я открыла дверь тоже в полной растерянности: как он вообще оказался так близко к нашему дому? Стоило посочувствовать его незавидному положению: он должен доставить почту в дом ведьм, но для его разума само наше существование было под запретом. Магия скрывала нас от него, но он не сдавался.

Я видела, что он пытается войти в калитку, но словно натыкается на невидимую стену.

– Вам посылка! – помахал он, но обычно жизнерадостный жест сейчас выглядел неестественно. И его взгляд был устремлён немного выше моей головы. Затем он дёргано, как закоротивший робот, шагнул вперёд, и его слегка отбросило от калитки.

– Здравствуйте! – крикнула я. Нельзя, чтобы он продолжил свои попытки подойти к дому. Я даже махать ему не стала, боясь какой-нибудь магической реакции. – Просто бросьте посылку через забор!

– Кажется, у меня мигрень, – сказал почтальон слегка заплетающимся языком.

– Это всё октябрь, – очень серьёзно сказала ему мама поверх моего плеча. Ни она, ни тёти не спешили подойти к двери.

– Девятое октября! – прокричала тётя Конни, выделив интонацией «девятое», как если бы речь шла о вселенском ужасе. – Время бежит!

Секунду могло показаться, что почтальон нас не слышит, но потом он прислонил длинную коробку к калитке и замедленно, будто говорил из-под воды, произнёс:

– Я просто оставлю это здесь.

«Бедняга», – подумала я. Учитывая, что люди в принципе не могли к нам приблизиться, стоило отдать должное его упорству.

Я смотрела, как он побрёл прочь. Поначалу его мотало из стороны в сторону, потом он остановился, тряхнул головой, словно перезапускал внутренний процессор, и решительно зашагал дальше, потянувшись к сумке за следующей стопкой писем.

Дождавшись, когда он скроется из виду, я побежала к калитке и подхватила коробку. Она была знакомо тяжёлой, и мои онемевшие пальцы едва её не выронили. Для кого она? Неся её в дом, я обратила внимание на сидящую на подоконнике большую птицу. Казалось, она наблюдала за нами.

– Тридцать процентов месяца позади, маленькие колдуньи! Шевелитесь! – тётя Конни, хмурясь, постучала по своим песочным часам, глядя на падающие песчинки, которых действительно стало на треть меньше в верхней половинке. Её глаза с подозрением сузились, она согнула палец, и посылка вылетела из моих рук и легла в сторонке на пол.

Моя семья порой была совершенно несносной.

– Не отвлекаться! А теперь, маленькая колдунья, слушай внимательно, и пусть это отпечатается у тебя в голове: звёзды внутри тебя поднимаются, спускаются по твоей руке, и ты направляешь их в тыкву.

– Узри это! Представь это! Сделай это! – закричала тётя Пруди.

– Великая сила невозможна без ясного видения, – фальшиво улыбнулась Мирабель.

– Совершенно верно, Мирабель! Истинно так! – расчувствовалась тётя Конни, не догадываясь, что её водят за нос почерпнутой где-то мудростью. – Будущее – в руках молодых. Наша бесконечная сила принадлежит вам, маленькие колдуньи, и именно вам предстоит встать во главе. Мы не вечны, но мы можем быть спокойны, потому что вы – наше наследие.

Мирабель стыдливо потупилась, мне тоже стало неловко. Я никогда не думала, что тётя Конни так старается обрести неограниченную магию не только для себя, но и для нас. Меня беспокоило, что из-за меня у них не получалось: может, я и пятая в звезде, но пока не высекла из себя ни одной магической искорки.

– За работу, ведьмы! – скомандовала тётя Пруди.

Дальше всё было как в тумане. Помню, в какой-то момент вокруг тёти Пруди засверкали золотистые звёздочки, окружив её голову и плечи на манер нимба. Но под конец многочасового стояния и попыток насытить тыкву магией меня уже не волновало ничего, кроме боли в отваливающейся руке.

Мирабель снова сдалась первой и развернулась, чтобы уйти.

– Мирабель, погоди! – потянулась я за ней.

– Нет, маленькие колдуньи!

В тот самый момент, когда пальцы тёти Конни коснулись моей левой ладони, мои скользнули по правой руке Мирабель.

И между нами пробежала искра.

Тётя Конни замерла и медленно перевела взгляд со своей руки на меня, с меня на Мирабель. Чувствуя себя срединным звеном в цепочке, сеткой посреди теннисного корта, я завертела головой между тётей и Мирабель.

Я не почувствовала магии в своих ладонях – я ощутила её прямо у себя в груди.

– Что это было? – спросила я.