Окутанная тьмой (СИ)

— Врёшь, Венди. Ты, кажется, до сих пор не в силах понять и продолжаешь отрицать, что Шарли — твоя семья, настоящая, не лживая, преданная тебе до самого конца. Я хочу прояснить для тебя кое-что, малышка, Шарли всегда, с самого начала твоего пути, была твоей опорой и защитой, ты нуждалась в ней больше всего, но в какой-то момент ты выбрала моё общество, отказавшись от Шарли. Чем оно тебе так сильно приглянулось? Приключениями, страхом, болью — это лишь несколько пунктов из того списка, всё, что смогла дать тебе я, Шарли всегда оберегала тебя от подобного, помнишь? Но, к сожалению, она не смогла подавить твой интерес ко мне и просто смирилась, а ты, глупая, наивная девчонка, продолжала быть со мной, пропуская в свою жизнь злость, ненависть. Я не собираюсь больше воспитывать тебя, указывать, что делать, мы дома, а значит, я больше не в ответе за тебя и Эми, ты вправе делать то, что захочешь, но всё же я скажу одну вещь — ненужно жертвовать одним ради другого. Пойми, малышка: тебе ненужно отказываться от Шарли, чтобы быть со мной и тебе ненужно отказываться от меня, чтобы быть с Шарли, ясно? Ты можешь общаться как с ней, так и со мной, когда пожелаешь, когда тебе будет нужно, не стоит совершать такие очевидные ошибки. Ведь ты страдаешь так же сильно, как и Шарли без тебя, — Люси говорила это обдуманно, с полуулыбкой, это чистая правда, она больше не их мамочка, и пора уже прекращать волноваться и бегать за ними. Но это уже как привычка, да и сердце неспокойно, когда их нет рядом, что-то такое уже было, и называется это привязанностью, необходимостью. Хартфилия легко поцеловала Венди в лоб, подталкивая её в другую сторону, где так же внимательно её слушала Шарли, убеждаясь, что все сказанные слова правда. Венди послушно обернулась, но поднять глаза не могла, щёки предательски горели, ей было по-настоящему стыдно за такую глупость, но осознала она всё поздно, с чужой подачи. Переборов себя, подняв глаза, Марвелл вглядывалась в лицо Шарли, такое же, как и её, покрасневшее, с появившимися слезами. Венди хотела что-то сказать, но не могла, а после уже и не было смысла — Шарли, подавшись вперёд, крепко обняла её за плечи и как прежде поцеловала в висок.

Люси легко улыбнулась, косо глядя на теперь вновь подруг, параллельно с непонятным для себя отвращением, неприязнью нащупав в кармане куртки пачку сигарет — видимо, они ей больше не нужны. Она ведь уже дома…

Часы тянулись долго и мучительно, постоянно сопровождаемыми громкими, пронзительными криками МакГарден из-за двери. Люси уже давно потеряла самоконтроль, с непонятной ухмылкой выходя на улицу, исчезая на несколько минут, а после возвращаясь, принося с собой лёгкий, неуловимый для других запах табака — это была не ностальгия, это было успокоительное её души. Два окна на это маленькое помещение всё равно было мало, свежего воздуха не хватало, Аска, Венди и Эми уже несколько часов сидели на скамейке, на улице, вычерчивая палочками рисунки на песке. Их быстро вывели из коридора, следом за ними вышли ещё и несколько взрослых, включая вновь забоявшуюся криков Джувию, Эвергин, потому как нужно было забирать Анну, няня не железная, Лисанну и Миру, потому как второй душные помещения противопоказаны, несколько мужчин, решивших поютиться у самой двери, у козырька, где не доставало солнце. И, в конце концов, остались сильнейшие, те, кто готов ждать, терпеть до конца, в их числе оставался будущий папа, Люси, успокаивающая свои шальные нервы сигаретами, Макаров, мельком отпивая из бутылки с чаем совсем не чай, и Кана, закинув ногу на ногу, тяжело вздыхая, мерно обмахивая себя толстым, глянцевым журналом, купленным за углом.

Время уже близилось к вечеру, Биска устроила на той же скамейке чаепитие, угощая как девочек, так и взрослых печеньем и пряниками. Никто не собирался уходить, не узнав главного, солнце уже давно не пекло, скрылось за облаками у самого горизонта, окна были приоткрыты на проветривание, Гажил продолжал нарезать круги, держа руки за спиной, усиленно прожигая пол взглядом. Хартфилия сидела на подоконнике, легко покачивай одной ногой, постоянно оборачиваясь, глядя, как тепло и дружно общаются Венди и Шарли, будто ничего и не было, хотя многое случилось.

Гажил оставшиеся несколько минут до восьми ведёт себя относительно спокойно, только едва заметно сжимает руки в кулаки, даже и не замечая, что крики уже минут пять как стихли. Люси легко улыбается, слыша тихие, шаркающие шаги, приближающиеся к двери, Хартфилии была интересна реакция как Рэдфокса, так и самой Леви, когда они узнают то, что с самой первой встречи знает она. И дверь послушно скрипит, оттуда, устало вытирая со лба пот, выходит Полюшка и, став напротив Гажила, легко улыбается, по-доброму, но дверь за собой прикрывает.