Оле, Мальорка !

- Он был здесь? Он хоть постучался?

- Нет же, - заулыбалась Донна. - Никого здесь не было.

Я испустил вздох облегчения.

- Вот ирландский подлец!

Я потряс головой и расхохотался.

- А в чем дело? Что случилось?

Я вручил ей записки. Пока она читала, я объяснил, что произошло.

- Патрик! - взвизгнула она, давясь от смеха. - Вот умница! Я думай, что это безумно смешно.

Слезы потекли у неё по щекам. Я забыл вам сказать, что, волнуясь или смеясь, Донна иногда очень потешно коверкает английские слова.

- Я рад, что ты это так воспринимаешь. А вот я думай, что сегодня вечером переломаю ему все кости. И одну мышцу, - мстительно добавил я, припомнив анатомию. - Ее я отрежу ржавой пилой, медленно...

Но Донна меня не слушала. Схватив меня рукой за ширинку, она целенаправленно двинулась по направлению к спальне.

Донна явно вознамерилась компенсировать себя за неудобства, причиненные розыгрышем Рэндалла-Холмса.

Она была гейшей, одалиской, изголодавшейся тигрицей и ещё доброй сотней других необузданных и фантастических существ, и развязка уже приближалась, когда мои барабанные перепонки с грохотом разорвал звонок в дверь. Мы с Донной чертыхнулись и, бормоча проклятия, недоуменно уставились друг на дружку.

- Чтоб их разорвало! - вырвалось у меня.

- Не отвечай! Не подходи! - требовала Донна.

- Ни за какие коврижки, - кивал я.

- Кто бы там ни был.

- Пусть хоть сам генерал Франко.

Но звонок прозвенел снова, требовательный и самоуверенный. Я горестно пожал плечами: сосредоточиться на том, чем мы с Донной занимались, было в таких условиях все равно невозможно.

- Подожди, малышка, - шепнул я. - Сейчас я с ними расправлюсь.

Донна жалобно захныкала.

- Знаю, знаю, но в противном случае нам все равно не будет покоя. На этот раз я кастрирую проклятый звонок. Вырву жало...

Я выскользнул из постели и прошлепал к входной двери. Откровенно говоря, эта процедура мне уже порядком поднадоела.

- Да, кто там? - спросил я.

Снаружи что-то зашелестело. Потом послышалось:

- Мистер Тобин?

Я весь напрягся. Неуловимые нотки подсказывали - снова Патрик!

- Что?

- Моя фамилия Хуисон. Я - викарий англиканской церкви в Пальме. Могу я поговорить с вами?

Черт побери, ну точно Патрик! Никаких сомнений. Уж слишком старательно он изображал степенного святошу-викария. Самое смешное, что я прекрасно знал этого викария - пару месяцев назад мы познакомились, когда он приезжал в "Сан-Винсент". Это был маленький толстячок по имени Рен, говоривший с легким корнуэльским акцентом. Что ж, набожный католик (а, может, и еретик) Патрик, отлично знавший, что я никогда не хожу в церковь, на сей раз жестоко просчитался. Ха!

Я с трудом сдержал смех, мгновенно замыслив адский план мести. Поделом негодяю. Больше он ко мне не пристанет. И фамилию ведь какую изобрел Хуисон!

- Одну минуточку, господин викарий, сейчас я оденусь! - выкрикнул я, знаком подзывая Донну. Когда она на цыпочках подкралась ко мне, я прошептал:

- Снова Патрик! На сей раз изображает викария!

Донна подавила смешок, а Патрик тем временем произнес:

- Может быть, я зайду попозже?

- Нет, нет, подождите, пожалуйста. Одну секундочку. По какому... э-ээ... поводу вы хотите меня видеть?

Спрашивая, я одновременно шептал Донне:

- Скорее принеси из гостиной сифон с газировкой!

Донна метнулась в гостиную, а Патрик ответил:

- Мне про вас рассказал ваш представитель в Пальме, мистер Тобин. Я обхожу всех местных курьеров, чтобы удостовериться в том, что английским туристам сообщают, где расположена наша церковь...

Замечательно, Патрик, ты очень изобретательный! - злорадно подумал я. Донна принесла сифон. Я взял его и прошептал:

- По команде "давай!", быстро распахни дверь!

Я занял удобную позицию у двери и изготовился.

- Извините, что заставляю вас ждать,викарий!

- Может быть, я все-таки загляну попозже, мистер Тобин?

Нет, малыш, придется тебе испить эту чашу до дна!

- Что-что? - переспросил я.

Патрик приблизился к двери вплотную.

- Я говорю, может быть...

- Давай! - завопил я.

Донна распахнула дверь и я брызнул ему прямо в морду. Пппшшшшшшшшшшшш!!! Блеск! Мощная пенистая струя ударила ему в левый глаз. Патрик по-поросячьи завизжал, попятился, взмахнул руками и, оступившись, плюхнулся навзничь. Потом присел, медленно выпрямился, близоруко заморгал, и ошалело уставился на меня, стряхивая пену.

У меня отвисла челюсть. Я ещё раз взглянул на него, потом перевел взгляд на Донну, затем козлом скакнул через порог и захлопнул дверь.

- В чем дело? - недоуменно спросила Донна.

- О, дьявол!

- Расс...

- Дьявол и преисподняя!

- Расс, в чем дело?

- Это был не Патрик...

- Что?

- Это был не Патрик, черт его дери! Я окатил водой настоящего викария!

- Настоящего?

- Да.

- О Боже!

- Я угодил ему прямо в глаз. Бедняга сидел на заднице, вымокший до ушей.

- Может, помочь ему?

- И он увидел меня вот так - нагишом!

Она хихикнула.

- Донна, это вовсе не смешно.

- Да, ты прав.

- Он пожалуется на меня Ардмонту!

- О, нет!

- Пожалуй, я должен выйти и объяснить ему, что случилось.

- В таком виде? - прыснула она, указывая на безвольно поникшего Геркулеса.

- Я догоню его.