Олег Куваев: повесть о нерегламентированном человеке

В 2012–2013 годах наследники писателя выпустили в Москве (издательство «Престиж Бук») трёхтомное собрание его сочинений, включая удивительные в своей искренности и откровенности письма. Их можно рассматривать и как «дневник писателя», и как публицистику, дополняющую прозу. Порой читаешь чьи-нибудь дневники и думаешь: какой у человека ад в душе… С Куваевым – напротив: читаешь и видишь, какой это был ясный, честный, правильный в хорошем смысле слова человек. Серьёзно относившийся к себе, другим, работе…

Названное издание уже стало раритетом, букинисты продают его втридорога. Но вот парадокс: по недостатку средств многое – записные книжки, часть писем – не вошло в собрание. Выходит, рынок в этой сфере сам по себе ничего не регулирует? Почему-то рынку сегодня эти книги не очень нужны. Но людям – нужны, в этом сомнений нет. Как нужны красота, вера, добро.

Необходимо готовить новое – первое полное собрание сочинений Куваева, свободное от ошибок и пробелов предыдущих изданий.

…Наша моторная лодка идёт вдоль охотоморского берега. Из распадков, где видны (это в июле) пятна слежавшегося не то снега, не то льда, ползут клочья тумана. Устье реки, строеньице на берегу, заросли кедрового стланика. В реку по кипящему перекату ползёт на нерест горбуша, которую ловят бродящие вокруг бурые медведи. Кричат чайки, из воды высовываются блестящие нерпичьи головы, берег покрывает слой гниющих водорослей, и где-то ползают по морскому дну бронированные колючие крабы.

Вернувшись в места, покрытые интернетом, ты узнаёшь последние новости, но всё это неправильная, ненастоящая повестка. Здесь важнее, откуда завтра подует ветер и каким будет прилив.

А когда выложишь селфи с медведем в десятке метров от себя, напишут, что это фотообои.

Настоящее стало непривычным. Куваев – настоящий, как рыба и металл северных рек. Он и сам от фейсбуков и сериалов своего времени стремился в осязаемый «офлайн»: к камням, лодкам, ружьям, тундре… Оттого и тексты его – самой высокой, благородной пробы.

Куваев даёт свои – не окончательные, но ответы на вечные вопросы из серии «что делать» и «как жить».

Сам он писал, что жизнь, скорее, проиграл. Беззаботным взглядом на мир не отличался, от себя требовал вдвойне и втройне. Считал, что выдавать халтуру не имеет права, почти всё, что написал, беспощадно называл «плешью»…

Выиграл он или проиграл? Это смотря с чем сопоставлять: с задачами, которые он сам ставил себе, или же с тем, как протратили жизнь другие. Мы с вами, например. Кого не было на тех самых тракторных санях и чьё лицо не обжигал морозный февральский ветер.

Куваев оставил книги, которые его пережили и ещё надолго переживут. Стал первым из славного ряда писателей-северян. Написал не только о Севере – о человеке, сформулировав кодекс поведения, правила жизни. Он ценен и интересен не только как литератор, но как человек определённого типа, для которого главное – работа, ответственность, долг. Собственно, в этом секрет и писательского его успеха, если слово «успех» здесь уместно: писать, как живёшь, и жить, как пишешь, отвечать за свои слова. В «Весенней охоте на гусей» он говорил о «людях, приспособленных для грузовика», которые гибли и будут гибнуть, ибо грузовик идёт по первым дорогам. Куваев задавался вопросом: что будет, если кончится род этих людей? В «Тройном полярном сюжете» он отвечает себе: «Мудрость природы заключалась в том, что род их не исчезает, на смену приходят, должны приходить другие». И совершенно неважно, что пассионарии – всегда в меньшинстве.

В этой короткой жизни есть другая – высшая успешность. Куваев показал, что можно и так: найти свою точку, дорогу и работу, позволить себе жизнь на своём месте и бегство на свою территорию.

Хотя удалось ли оно по-настоящему ему – умершему недалеко от Москвы, откуда он так рвался куда-нибудь к Ледовитому?

Вспоминая «тигра скал» Михаила Хергиани, погибшего в тридцать семь лет в итальянских Доломитовых Альпах, Куваев писал: «Надо жить так, чтобы люди держали память о тебе бережно, как держат в ладонях трепетную живую птицу».

Теперь эти строки – и о нём самом.

Памятником поэту от геологии академику Ферсману стал редчайший минерал ферсманит, содержащий титан и ниобий.

Горный инженер человеческих душ Куваев придумал минерал миридолит, химического состава которого не знает ни один учёный.

«Камни – живые», – писал Куваев. А смерть, как говорил один из героев его «Территории», – всего лишь переход из мира биологического в мир минералов.

Основные даты жизни и творчества Олега Куваева

1934, 12 августа – родился на станции Поназырево Ивановской Промышленной (Костромской) области в семье Михаила Николаевича и Павлы Васильевны Куваевых.

1942 – пошёл в первый класс в деревне Кузьмёнки Юмского сельсовета Кировской области.

1944 – семья Куваевых переезжает на разъезд Юма Свечинского района Кировской области.

1952 – Олег Куваев окончил школу-интернат в Котельниче и поступил в Московский геологоразведочный институт.