Олений заповедник

– Какой же ты враль! – Илена оживилась. – А вот Дон Кида по-моему, очень привлекателен, – сказала она, немало чтим удивив его. – Но, конечно, не в такой мере, как его жена.

– Конечно, нет.

– Ты разозлился, а я только хотела тебя предупредить, – кокетливо сказала она.

– Вовсе я не разозлился, – утверждал он.

– Если ты хочешь туда поехать, я тоже поеду, – заявила Илена. – Но я думаю, что мы просто рехнулись.

Айтел позвонил Биде и весь остаток дня пребывал в каком-то странном возбуждении. Из прошлого всплыло воспоминание. Когда ему было тринадцать или четырнадцать лет, он впервые поцеловал девчонку и, прощаясь с ней, упросил ее встретиться завтра вечером. Весь следующий день он шагал по улицам взволнованный и возбужденный, с таким чувством, что жизнь открывается перед ним словно полный сюрпризов пир. Как он нервничал в ожидании вечера!

Сейчас Айтел чувствовал отзвуки тех эмоций и весь этот день ощущал себя снова молодым. Атмосферу портило лишь молчание Илены. «Что за тяжелая женщина», – со злостью говорил он себе. Ну и, конечно, когда они садились в его машину, она повернулась к нему, жестом жены-собственницы положила руку ему на плечо и сказала:

– Чарли, может, мы совершаем ошибку?

– Нашла время принимать решение, – со вздохом произнес он.

– Тебе хочется поехать, да?

– Давай им отзвоним. Для меня эта затея не имеет такого уж большого значения.

Вид у Илены был несчастный.

– Я не корчу из себя чистоплюйку, – сказала она. – Просто было бы куда лучше, если бы это не было запланировано, то есть я хочу сказать: если бы просто так случилось.

– Ты же говорила мне, что занималась такими вещами, чтобы выглядеть более интересной в глазах своего психоаналитика. Разве твои действия не были запланированы?

– Я была тогда совсем еще зеленая, – сказала Илена. – А кроме того, я вовсе не получала от этого удовольствия, правда. Только с тобой я могу этим заниматься. – Она нежно поцеловала его в щеку. – Чарли, я хочу, чтобы ты обещал, что сегодняшняя ночь не внесет между нами разлада.

– Мы ведь даже не знаем, что там будет происходить. – С этими словами он повернул ключ зажигания, и они поехали.

В тот вечер у Биды какое-то время похоже было, что ничего и не произойдет. Несколько часов они просто сидели и пили, и это не было приятным времяпрепровождением. Зенлия была не в духе. Она курила сигарету с длинным мундштуком, выпускала дым в воздух и рассеянно улыбалась мудрствованиям, которые произносил Айтел или Бида.

А Илена, напившись, повеселела. Бида осыпал ее комплиментами, и под их влиянием она преисполнилась уверенности в себе и начала сыпать высказываниями, которые, не мог не признать Айтел, были прелестны. В ее зеленых глазах горел огонек, раздвинутые губы были влажны, а кожа блестела, оттененная темным платьем. Айтел вставлял время от времени какое-нибудь словцо и пытался поймать взгляд Зенлии. А она, казалось, была безразлична к нему – собственно, ей были безразличны все, кроме Илены. Она редко произносила что-либо, но в какой-то момент ясно и четко произнесла:

– Вы ведете себя как моя любимая кузина, Илена.

– В самом деле? – осторожно спросила Илена.

– Да, – сказала Зенлия, всем своим видом показывая, что ей скучно, – у моей кузины вот такая же бросающаяся в глаза грация.

– Ну а у меня довольно бросающееся в глаза отсутствие грации, – произнесла Илена с на редкость комичным английским акцентом.

Когда они все четверо впервые за вечер рассмеялись, Айтел почувствовал, что она расцвела.

После этого атмосфера изменилась. Бида пошел танцевать с Зенлией, потом с Иленой, потом пустил по кругу закрутку «чая», то есть марихуаны.

– Отличная мексиканская травка, – сообщил он, взмахнув рукой.

Один лишь Айтел отказался от курева. Закрутка совершила еще один круг, и Бида произнес своим тенором:

– Ну, слава Богу, теперь все настроены тусоваться, – клали конец предварительным приготовлениям.

В ту ночь Айтел стал рогоносцем. Он ничего не мог с этим поделать и был в панике. Через какое-то время все бросили его, он плюнул и уселся в кресло, стал курить, потягивая виски и пытаясь утишить биение сердца. Казалось, шли не минуты, а часы.

Наконец все окончилось. Илена, увидев, что он сидит один, подошла, пошатываясь, к нему и спросила:

– Хочешь домой?

– Нет, пока ты не захочешь.

– Ну так я хочу уехать.

Они распростились с хозяевами у дверей, словно провели вечер за игрой в бридж, но прежде чем отъехать, Айтел услышал смех за оградой, окружавшей внутренний дворик Биды.

По дороге он молчал, и когда Илена несмело положила руку на его ногу, он не шевельнулся – не придвинулся к ней даже на волосок и не отстранился. Так же вел он себя и когда они легли в постель. Айтел лежал на спине, так пристально глядя в потолок, что под конец ему показалось, будто он может видеть в темноте. Илена все время ворочалась. Раза два она вздохнула. Айтел чувствовал, что она старается заговорить, складывает в уме слова и молчит. Наконец ее рука коснулась его руки, пальцы попытались сжать ему кисть, а он словно весь окаменел.

– Не трогай меня, – сказал он ей в темноте.

– Чарли… – начала было она.