Читаем Ольга Седакова: стихи, смыслы, прочтения. Сборник научных статей полностью

3) чешуйчатое крыло – гексаграммы или панцирь черепахи, по которому гадали.

Завершающим аккордом в этом ряду оказывается нарицательное упоминание самой Книги без маркировки кавычками, что, возможно, указывает не на ее мантическую природу, но на доступность любому гадателю, внимающему жизненным переменам. Осмелимся предположить, что все семнадцатое стихотворение сообщает о доминанте христианского взгляда на мир, в котором божественное начало стоит над движущимися силами Тьмы и Света, поэтому и заканчивается стихотворение такими строчками: «если бы знал он, смертный вихрь, / и ты, пустая гладь, / как я хочу прощенья просить и ноги целовать». Причем смертный вихрь и пустая гладь как раз и есть символы данной семнадцатой гексаграммы – «Гром» (смертный вихрь) и «Водоем» (пустая гладь). В тексте третьего слоя к шестой черте сказано следующее: «…свяжись с тем, что добыто, соединись с тем, за кем следуешь. Царю надо совершить жертвоприношение у западной горы». Эта фраза предваряет следующее и последнее стихотворение поэтической книги «Китайское путешествие».

18. Гу. [Исправление] порчи. Во втором слое основного текста идут такие слова: «Изначальное свершение. Благоприятен брод через великую реку. [Будь бдителен] за три дня до начала и три дня после начала». В предыдущей гексаграмме в третьем слое основного текста к последней черте сказано: «Царю надо совершить жертвоприношение у западной горы». Ю.К. Щуцкий так комментирует: «…жертвоприношение у западной горы – равнозначно восстановлению отношений с предками, т. е. связи с достигнутым развитием в предыдущем»[731]. Как отмечает ученый, идеограмма изображает собой чашку (сосуд) минь 皿, в которой «оттого, что ею давно не пользовались», завелись черви чун 虫. Это указывает на основное содержание гексаграммы – исправление порчи: «…мир и спокойствие, которые слишком долго сковывали косной спячкой страну, приводят к процессам порчи и разложения в ней»[732]. Необходимо «исправление доведенного отцами до порчи». Так и в третьем слое основного текста к восемнадцатой гексаграмме сказано: «Слабая черта на пятом [месте]. Исправление испорченного отцом. Необходима хвала (выделено мной. – Н.Ч.)». Ю.К. Щуцкий комментирует это так: «Пятая позиция – позиция максимального раскрытия внутренних сил и способностей вовне. Здесь объединяются все положительные достижения предыдущих позиций. С этой позиции легче всего управлять всеми носителями положительных сил. Именно в данный момент возможна похвала им»[733]. «Восстановление отношений с предками» путем «жертвоприношения у западной горы» должно осуществиться похвалой всем носителям «положительных сил» и «достижений предыдущих позиций», что и осуществляется поэтически выверенно в восемнадцатом стихотворении, выдержанном в речевом жанре хвалы.

«Достижения предыдущих позиций» – это образы, встретившиеся в разных стихотворениях поэтической книги и вновь прозвучавшие в последнем стихотворении:



Восемнадцатое стихотворение по выделенным нами частям напоминает гексаграмму, в которой шесть янских черт, – Творчество.

* * *

Перейти на страницу:

Все книги серии Научная библиотека

Классик без ретуши
Классик без ретуши

В книге впервые в таком объеме собраны критические отзывы о творчестве В.В. Набокова (1899–1977), объективно представляющие особенности эстетической рецепции творчества писателя на всем протяжении его жизненного пути: сначала в литературных кругах русского зарубежья, затем — в западном литературном мире.Именно этими отзывами (как положительными, так и ядовито-негативными) сопровождали первые публикации произведений Набокова его современники, критики и писатели. Среди них — такие яркие литературные фигуры, как Г. Адамович, Ю. Айхенвальд, П. Бицилли, В. Вейдле, М. Осоргин, Г. Струве, В. Ходасевич, П. Акройд, Дж. Апдайк, Э. Бёрджесс, С. Лем, Дж.К. Оутс, А. Роб-Грийе, Ж.-П. Сартр, Э. Уилсон и др.Уникальность собранного фактического материала (зачастую малодоступного даже для специалистов) превращает сборник статей и рецензий (а также эссе, пародий, фрагментов писем) в необходимейшее пособие для более глубокого постижения набоковского феномена, в своеобразную хрестоматию, представляющую историю мировой критики на протяжении полувека, показывающую литературные нравы, эстетические пристрастия и вкусы целой эпохи.

Владимир Владимирович Набоков , Николай Георгиевич Мельников , Олег Анатольевич Коростелёв

Критика
Феноменология текста: Игра и репрессия
Феноменология текста: Игра и репрессия

В книге делается попытка подвергнуть существенному переосмыслению растиражированные в литературоведении канонические представления о творчестве видных английских и американских писателей, таких, как О. Уайльд, В. Вулф, Т. С. Элиот, Т. Фишер, Э. Хемингуэй, Г. Миллер, Дж. Д. Сэлинджер, Дж. Чивер, Дж. Апдайк и др. Предложенное прочтение их текстов как уклоняющихся от однозначной интерпретации дает возможность читателю открыть незамеченные прежде исследовательской мыслью новые векторы литературной истории XX века. И здесь особое внимание уделяется проблемам борьбы с литературной формой как с видом репрессии, критической стратегии текста, воссоздания в тексте движения бестелесной энергии и взаимоотношения человека с окружающими его вещами.

Андрей Алексеевич Аствацатуров

Культурология / Образование и наука

Похожие книги