Ома Дзидай (СИ)

– Нет, все Коногава. Но к ним ещё вернемся. После свержения царька в Аштии к власти пришёл человек великих взглядов – Фердинанд Бартрам[9]. Только представь, с самых низов – до правителя страны. Никого не напоминает? За ним я готов был последовать даже в холодные просторы Савлии[10]. И последовал. Мне выпала честь стать одним из его приближённых.

– Ты служил чужому государю?..

Я чуть не подавился лапшой – настолько был поражён.

– Лучше дослушай прежде, чем давиться!

– Прости, сынок, прости... – краснел и кашлял я.

– Его впечатлил мой опыт. Бартрам обещал помочь, если я дойду с ним до Андеи и Минолии. Если мы вернём Антику. Я согласился. Вместе мы завоевали большую часть Кельвинтии, побывали в пустынях Мусхина[11], в Новой Киране[12]. Но Савлия – холодная и обширная – не пустила нас дальше. Когда войска пали, я покинул его. Подавленный и взбешённый, останавливать меня он не стал. Больше никто никому ничего не был должен.

– Ты бы вторгся в Мэйнан со знамёнами этого идзина?

– Мог бы. Только Фердинанд Бартрам хотел всё и сразу. А возможностей и терпения не имел. Он старел, а самоуверенность росла. По меркам идзинов я мог ждать хоть целую вечность. Вообще, каждый Бартрам обречён на подобный исход, если не хуже.

– Он так и не завоевал мир, как я понимаю.

– Нет. Пытался ещё, но тщетно. Его свергли и прозвали зверем, принесшим народу лишь горе. Отчасти так. Люди быстро забывают тех, кого когда-то боготворили. И с такой же увлечённостью вывешивают их головы на всеобщее обозрение.

– Куда тебя занесла дорога потом?

– Я занялся тем, что умею лучше всего, – воевал. Крах Бартрама послужил цепной молнией, кинувшей в пасть пламени немало стран. Выбор остановился на Тару[13]. Позже я узнаю, что неспроста.

Хитрая улыбка озарила его лицо.

– Что ещё за Тару?

– Страна в Северном Гвириане, Большой Земле по левую сторону от нас. Некогда принадлежала злосчастной Пиретрее. Восстание там вспыхивали повсюду. Любопытный край. Особенно, если учесть нашу связь с ним.

Рю подмигнул мне:

– Не всё сразу.

– Ладно.

– Стольких людей убил за эти две тысячи лет – не счесть…

– А если примерно?..

– Наверное, в половину меньше, чем дней прожил, – бесстрастно заявил сын. – Всячески. Зачастую супротив понятий воинской чести. Но там наши правила не действуют, не забывай. Не было такого поколения, где я бы ни оставил кровавый след.

– Могу себе представить.

Если действительно никто из самураев не убил за жизнь столько же или больше, я не знал, гордиться Рю или трепетать.

– Я выбрал повстанцев. Тару отстояла свободу. Мне захотелось отдохнуть и обдумать всё. А ещё – найти способ вернуться. Тоска по родине участилась. Так или иначе, я решил остаться в тех краях ненадолго.

– Время протекло мирно?

Мой приём пищи закончился только сейчас.

– Меня почитали и смотрели, как на равного себе. Как на гражданина, поспособствовавшего рождению страны. Тем более, идзины в Тару проживают самые разные. А некоторые лишь отдаленно напоминают людей.

– Кто же они, если не люди?

– Наполовину такие. У них чётко прослеживается звериное начало – то или иное.

Рю смахнул пот со лба.

– Я не просил ничего, но получил всё, что нужно оседлому одиночке: землю, крышу над головой, урожайные поля, скот и средства для существования. Раньше я был почти бродягой и позабыл, каково это – иметь дом. Будто в тюрьму отправили.

Сын осушил чашку до дна.

– Тару сделала меня тем, кто я есть сейчас. Но дело немного в другом…

Золотые глаза блеснули в свете солнца.

– В чём же?

– В научном походе Рубена Касереса…

[1] Лаомянь – китайское блюдо. Лапша, обжаренная с мясом и овощами.

[2] Прообраз Кэрадора – Португалия.

[3] Прообраз Дуконы – Макао (Китай).

[4] Прообраз Малаты – Малага.

[5] Прообраз Пиретреи – Пиренейский полуостров (по большей части занимаем Испанией и Португалией).

[6] Под людьми с серо-голубой кожей подразумевается раса джиннов.

[7] Харакири – употребляемое в неформальной речи обозначение ритуального самоубийства посредством вспарывания живота, принятое в среде самураев. В формальной речи говорят «сэппуку».

[8] Прообраз революции в Южном Гвириане – Война за независимость США.

[9] Прообраз Фердинанда Бартрама – Наполеон I Бонапарт.

[10] Прообраз Савлии – Россия.

[11] Прообраз Мусхина – средиземноморское побережье Африки.

[12] Прообраз Новой Кираны – Италия.

[13] Прообраз Тару – Перу.

Часть третья. Мессия (3-3)

Глава одиннадцатая. За Пакунталом

Спустя один час

Я, Рю

– Кельвинтийцы в Гвириане уже три тысячи лет. Но там остаётся немало белых пятен. Мест, куда не ступала нога завоевателя…

– Разве времени не было достаточно, чтобы исследовать всё? – Урагами Хидео скрестил руки на груди. – Например, Мэйнан мы отбили у великанов за девять столетий. Постепенно оттеснили на юг. Там же истребили.

– Сравнивать – опрометчиво. До появления идзинов Гвириан принадлежал зверолюдам. Они жили племенами. Кочевали от моря до моря. Были мало развиты – даже колеса не изобрели! – и брали от угодий только пищу, шкуры и камень. Природные богатства прибирать к рукам было некому.