Omnia mutantur, nihil interit (СИ)

Кто б Владу сказал, что с этим будут такие заморочки, он бы к Каре пошел, у нее-то, у командора Черной Гвардии и Сатаны, полномочий хватит их быстренько обвенчать (или как там демоны женятся).

Вовремя дело подхватывают девушки из Гвардии и Аннушка с Тиной из Инквизиции. Их вкусу Влад полностью доверяет, но все равно лезет во все сам с одержимостью проклятого. Это что-то вроде пунктика: все должно пройти идеально. Инквизиторство заслужил один спокойный праздник. И вот Влад, уставший после работы как собака, наблюдает, как в ресторане вешают магические фонарики и еще какую-то мишуру, прикрикивает, руководит…

— Давай-ка поговорим, пока они заняты, — предлагает деловая Ишим и утаскивает Влада за локоть. Спасает от него обалдевших от беспорядочных приказов рабочих.

Порываясь сбежать, улизнуть, Влад смиряется и плетется за ней, как Джек — на поводочке. Уверенная в своих прихорашивающихся владениях, Ишим отводит его в сторону от галдящих рабочих со стремянками и вьющихся вокруг цветастых ведьмочек. От сердца немного отлегает, стоит поглядеть на Ишим, такую целеустремленную и смелую, посматривающую на него с этой особой женской мудростью, которой Владу иногда не хватает рядом.

Они усаживаются за столик у окна. Не способный замереть на месте Влад тут же хватает белую бумажную салфетку и начинает складывать из нее журавлика.

— Ты слишком напрягаешься, — поучительно начинает Ишим. — Влад, пойми, не нужно пытаться добиться идеала, это невозможно, его не существует на всем свете, всегда найдутся изъяны. Ты сам знаешь: в самом лучшем человеке есть что-нибудь неправильное… привычка, какая-нибудь раздражающая мелочь!..

— Инквизиторство иногда грызет карандаши, — припоминает Влад. — Ага. Понял. Но у тебя это… больно пессимистичный настрой.

— Реалистичный! Отпусти, пусть идет своим чередом.

Закончив с маленькой птичьей фигуркой, Влад с улыбкой подталкивает ее к Ишим, и она ласково поглаживает сложенного журавлика по бумажному крылу, точно он живой. Влад берется за следующую салфетку с удивительным упорством.

Как и за все, что касается этого… мероприятия. Слово «свадьба» его пугает. Останавливаясь над наполовину завершенной птицей, Влад начинает понимать, выныривает из пучины суеты и учится вновь глядеть трезво: он прячется, захламляет дни мелочами, чтобы не думать о главном.

— Ян где? — спрашивает Ишим настойчиво.

— На работе, где ж ему быть… Выбивает нам еще пару дней выходных, а то с этими людьми и не распишешься нормально.

— И ты бы работал! — восклицает Ишим. — Правда — отвлекись немедленно. Станет легче.

— Да я… стараюсь, — бурчит Влад.

Отстукивает пальцами нервный ритм по гладкой лакированной столешнице.

— Ты его любишь, Войцек? — испытующе щурится Ишим.

— Я…

— Быстро! — рявкает она. — Без ваших игр слов, без лишнего пафоса; забудь ты про свой театр драмы! Просто — как обычный человек! Да или нет?

— Да! — поспешно вставляет малость ошалевший Влад. — Конечно!

Довольная Ишимка улыбается, и Влад обреченно стонет, откидываясь на спинку стула, покачивается на тонких ножках, точно желая свалиться и расшибить себе затылок в месиво — и избежать всех приготовлений.

— Ты меня пугаешь. Будто укусишь сейчас.

— Знаю я вас, — ровно отвечает Ишим. — Боитесь говорить о чувствах, как будто это что-то постыдное, слишком слащавое, да?

— Слов не нахожу. Они сказаны сотни раз — разве смею я их повторять, как заезженная пластинка? Лишь игры спасают, но — поверь мне — Ян умеет слышать.

Внутри Влад сходит с ума. Он впервые хочет, чтобы было как у всех. Хотя бы денек отбить у безумного фатума.

— Не думала, что вы когда-нибудь решитесь, — говорит Ишим.

Маленькая демоничка, которая носится вокруг, помощница и фрейлина, что Влад мельком видел при дворе, подносит им кофе. Тепло благодаря ее, Ишим дает пару указаний — и хвостик взвивается вверх с поспешной исполнительностью. Тем временем Ишим помешивает густой переслащенный кофе и поднимает тонкий палец:

— Но! Это очень в вашем стиле: обмануть ожидания, переменить все.

— Двойная наебка, в квадрате, да, мне тоже нравится, — храбрясь, скалится Влад.

Мысли мучают его который день. Он никогда не хотел быть чьим-то, принадлежать. Боялся увязнуть в бытовухе и постареть, сдаться. Но едва ли Ян — человек, с которым такое возможно хотя бы вообразить.

— Как вы с Карой поженились? — отвлекаясь, любопытно спрашивает он. — Вы же не устраивали приема, тихо произнесли пару клятв на архидемонском?.. Даже мне сказали уже после.

— Так все и было. Мы… всегда в светском кругу. Ваша Рота знает и любит вас без всяких брачных уз, — произносит Ишим, касаясь его руки, подбадривая. — А при дворе модно отбивать легкомысленных фавориток, но с законной супругой все сложнее. Это оскорбление, за которое можно поплатиться жизнью. Мы никому не позволили бы вмешаться…

— Я никогда собственником не был, — непривычно смущается Влад.

— Мы ваша семья, — говорит Ишим, — и мы рады — не слушайте других. Самое время устроить праздник и повеселиться.