Omo sanza lettere (Человек без букв)

Естественно, под выражением "решаешь" подразумевалось: "находишь умника, у которого можно скатать". Но если для Макса это не составляло труда, то с моими "коммуникативными навыками" данная задача становилась проблемой.

Уже вторую минуту я бестолково пялился в тест, в который раз перечитывая условие: "Определите ускорение вагонетки массой 400 кг, движущейся под силой 180 Н".

– За что мне все это? – жалобно простонал я, утыкаясь лицом в холодную парту.

– Вариант Б. Сорок пять сотых.

Я поднял голову, сталкиваясь со взглядом кофейных глаз, в радужке которых играли блики октябрьского солнца.

– Решила сменить дислокацию? –  вопросительно наклонил голову я.

Наша отличница, а заодно и королева класса сидела напротив меня на развернутом стуле, облокотившись о его спинку.

– Тебе ведь нужны ответы, – лукаво проронила она, – всё просто. Здесь действует второй закон Ньютона.

Я посмотрел в сторону третьего ряда, глазами находя Макса, что активно дискутировал с заучкой Вединым. В кабинете стоял умеренный шум голосов, в диссонансе которых тонули отдельные слова. Все пребывали в сосредоточенной работе ума, не отвлекаясь ни на что прочее.

– А свою работу ты уже сделала?

– Слушай, – снисходительно улыбнулась девушка, – препод вернётся через 5 минут. Я могу помочь. Только давай без лишних вопросов.

Неожиданно память воскресила наставления Воланда: "Никогда и ничего не просите, и в особенности у тех, кто сильнее вас. Сами предложат и сами всё дадут!". Быть может, мессир был прав. И я принял её помощь.

Ответ за ответом она продиктовала мне все буквы и растаяла так же внезапно, как и появилась.

– Соскучился, Каспер? – приземлился рядом мой сосед.

– А ты не видишь? Вся парта в слезах.

– Так и знал, что без меня попадёшь, – самоуверенно констатировал Макс, – удалось что-нибудь нарыть?

– Есть кое-что, – безразлично ответил я, протягивая ему листок.

– Офигенно! Я тоже сделал. Правда, не все. Несколько пропустил… Но к чертям! Рандомно поставим.

Спустя пару секунд он ошарашенно уставился на меня:

– Ты решил всё?

– Ага.

– Но как ты…

– Молча, Макс, молча, – прервал его я, украдкой глядя на одноклассницу, что так и не успел поблагодарить.

Больше приятель ни о чём не спрашивал, с чистой душой копируя мои ответы. Как и сказала девушка, профессор явился через 5 минут.

После урока я нагнал её в коридоре:

– Рит, постой.

– Что-то хотел?

– Да, сказать "спасибо", – я нервно теребил лямку рюкзака, – ты спасла мою задницу. И, к слову, не только мою.

– Пустяки, это всего лишь физика.

– Всего лишь физика, – механически повторил я, – и, тем не менее, спасибо. В рамках этой дисциплины я абсолютный тупень. Я бы даже сказал, тупень в кубе.

– Не думаю, что всё настолько плохо, – усмехнулась девушка.

– Серьезно. Я… ты знаешь, – я сбился в потоке хаотичных мыслей, впервые утратив свое красноречие.

А она ослепительно улыбалась. Смотрела бойкими глазами и улыбалась, терпеливо ожидая, пока мимолётное слабоумие меня покинет.

– Пожалуй, единственное, что я запомнил из курса физики – это закон сохранения энергии, – ляпнул я, всё-таки находя слова.

– Правда? И о чём он?

– Кто? – бестолково вытаращился я.

– Ну, закон, – Рита неопределённо повела рукой, словно этот жест вносил какую-то ясность.

– Эм, – я растерялся ещё больше, начиная злиться на свою дурацкую неловкость, – А разве ты не знаешь?

– Я знаю, но хотела проверить тебя, – глаза цвета горького шоколада светились детской беспечностью.

"Вот же дьявол! И кто тебя за язык тянул?" – я дал себе несколько виртуальных оплеух.

Но ведь я знал, я точно помнил его.

– Дай угадаю, ты знал. Просто сейчас забыл, – будто прочитав мои мысли, заключила одноклассница.

– Нет, я помню, – упорствовал я, всё больше загоняя себя в угол.

И уже продумывал план побега, как слова сами полились из чертогов разума:

– Согласно этому закону, энергия не возникает и не исчезает бесследно, а переходит из одного состояния в другое. Иными словами, её нельзя создать или уничтожить, можно лишь трансформировать.

– Браво, Громов, пять, – рассмеялась девчонка, – и почему ты запомнил именно это?

– Просто я сижу у окна.

– Что?

О боги, что я несу? Вероятно, она решит, что я представляю редкий случай олигофрении.

– Я к тому, что не люблю физику, – попытался выкрутиться я, чувствуя, как нещадно горят уши, – но мне нравится анализировать. А формулировка этого закона подтолкнула к размышлениям о смерти.

Чушь, конечно. Но, если верить ему, мы не умираем окончательно. Иначе куда девается энергия? Не в червей же? – рассуждал я, изучая рисунок замытой плитки.

Рита посмотрела на меня озадаченно:

– Выходит, то, что некогда именовалось тобой, продолжает жить дальше, только в другой форме? Своеобразная иллюзия бессмертия, – просияла она.

Я же задумался, в какой момент наша беседа приняла столь странный оборот.

– Значит, ты считаешь также?

– Физика таит угрозу для философов, – произнесла девушка, оставив мой вопрос без внимания.

– Какой из меня философ? – смутился я, – Скорее, утопист.