Оморка — бумажный остров

— Пятый, шестой… — считал Виталик, наблюдая за бегущей по стеклянной стенке лампочке. — Я думаю, — решил он, обращаясь к Сашке, — этот дом нужно вообще осмотреть со всех сторон.

Сашка не возражал.

В гулком, окружённом домами дворике было тихо и темно. Оглядевшись, Виталик заметил:

— Дом как дом… Ничего особенного. И будем здесь ждать, пока они выйдут…

В некоторых окнах уже стали загораться зелёные и розовые люстры.

— Подождём, если недолго… — согласился Сашка, разглядывая разноцветные окна. — Скажем ему: «Это нехорошо, товарищ Тольский, кошек калечить…»

— Скажем, — подхватил Виталик, — «А если бы вас так, товарищ Тольский? Вам бы такое понравилось?»

— «Нет!» — вместо Тольского отвечает Сашка. И потом уже от себя: — «Вам бы это не понравилось!»

— Вот. Так ему и надо. Пускай другие узнают, чем он занимается в свободное от работы время!..

— Правильно, — соглашается Сашка. — А что, если они вовсе не выйдут из этого дома, а останутся здесь ночевать?.. Или выйдут в какую-нибудь другую дверь?.. В таких домах всегда есть чёрные и парадные двери.

— Опять сочиняешь? — недовольно заметил Виталик.

На это Сашка ничего не ответил. Помолчав немного, он вдруг робко предложил Виталику:

— Пойдём домой… А?

Виталик молча смотрит на Сашку.

Сашка часто моргает, глядя на Виталика.

— Завтра всё ему скажем… Он будет идти с работы, — оживлённо обещает Сашка, — а мы его специально встретим и всё ему скажем…

— Да ты что? — перебивает Виталик.

— Ничего… Меня уже бабушка, наверное, ищет…

И Сашка озабоченно вздохнул.

— А меня, думаешь, не ищут? А меня…

Виталик хотел, наверное, сказать что-то очень убедительное. И сказал бы, конечно, если бы успел. И Сашка, конечно, возразил бы ему, но в это время из окон первого этажа грянула весёлая музыка.

Вначале эта музыка словно оглушила мальчишек, но тут же она стихла, и кто-то за окном громко, отчётливо произнёс:

— Начали! И-и-и… р-р-р-ррраз!!!

И опять загремела музыка.

— Отставить! Отставить! — вдруг голос резко перебил музыку. — Сколько у нас свиней? Раз, два, три…

— Виталь, он сказал: «Сколько свиней?»

— А ты слушай и помалкивай…

Музыка вновь заиграла, но тут опять раздалось нетерпеливое постукивание.

— Товарищи свиньи! Товарищи свиньи! Начнём дружнее.

Снова зазвучала музыка. Сашка и Виталик увидели «товарищей свиней». Они толкались над ширмой, обнимались и даже весело переговаривались между собой.

— А где у нас мелкий рогатый скот? — опять послышалось за окном. — Ну же! Не мешкайте, бараны!

В это время зазвучала очень смешная музыка, и над ширмой появились бараны. Что же это были за бараны! А музыка! Да под такую музыку не то что бараны — любой запляшет. Хлопать в ладоши, лупить башмаками об пол, бодаться, лягаться и кукарекать — вот что хочется под такую музыку!

— Да тихо же, ты! — цыкнул Виталик на Сашку. — Прогонят сейчас, и только…

— А теперь — жираф! — приказал голос. — Да, да, жираф… За жирафом — верблюд… Товарищ верблюд! Ваш выход! Где вы?

Послышалась новая музыка. От этой музыки словно запахло пустыней. Голос был где-то совсем рядом. А музыка то играла, то неожиданно обрывалась. Звери вздыхали, кряхтели, болтали между собой, переминаясь с ноги на ногу, почёсывались, и всё время голос распоряжался.

— Хищники! Теперь — хищники! — кричал он.

В дальнем углу появились хищники.

— Хищники! Пожалуйста, дрожите! Вам, хищникам, страшно. Понимаете?

Хищники всё понимали.

— Не так. Помельче. Помельче дрожите. Мельче, мельче! Вот так. Сейчас хорошо. Одна свинья вырывается прямо на тигров. Вперёд! Вот так! Теперь все остальные свиньи. Правильно! Визг! Визжите! Да визжите же вы, пожалуйста!..

Раздалось недружное визжание.

— Нет! Нет! Отставить! Всё начнём сначала!

Звери завизжали вновь.

— Даже очень здорово! — восхитился Сашка.

— Самый настоящий театр, — согласился Виталик.

— Смотри! Смотри! Слон выходит!

В это время опять раздался нетерпеливый стук по столу.

— Музыка! Музыка! Где слоновая музыка? — потребовал знакомый ребятам голос.

На этот раз заиграла такая музыка, что от неё загудел весь двор. Бог ты мой! Что же это был за слон! Он размахивал хвостом и хоботом, выбрасывал свои слоновые ноги в разные стороны, при этом смешно кивал головой и даже иногда улыбался. Потом он замер на месте, и во дворе сделалось тихо. Совсем короткий миг тишины, и всё опять началось заново.

— Хищники! Хищники! Вам очень страшно!

— Ты знаешь, — Сашка дёрнул Виталика за рукав, — пожалуй, в настоящем театре так не сумеют…

— Ещё бы! — подтвердил Виталик.

Вдруг слон перестал улыбаться. Хищники перестали дрожать от страха, и в гробовой тишине прозвучало:

— А кто сегодня ХВОСТ?

Ответа не последовало.

— Лев! Я тебя спрашиваю! Кто сегодня у тебя ХВОСТ?

И опять ни звука в ответ.

— Долго я буду спрашивать, кто сегодня львиный хвост?

Тут тишину нарушил тоненький голосок:

— Хвост сегодня не пришёл.

— То есть как это хвост не пришёл! — продолжал сердиться голос. — Почему не пришёл?

— Он собирает вещи. Завтра едет в пионерлагерь.

— Так что же? Неужели нет второго хвоста?

— Второй хвост сегодня объелся. У него болит живот.

— Пусть Медведев его заменит! — требовал голос.