Омский горячий твой

– Алена, не молчи, скажи что-нибудь, – устало простонал  я. Она молчала. Уже не всхлипывала, но молчала. – Скажи, что ты меня ненавидишь.

– Нет, – выдавила из себя Алена.

– Хорошо, – вздохнул я и прижался щекой к ее щеке.

Я ничего ей не сделал, она сама напросилась, успокаивал я сам себя. Почему же мне сейчас так хреново? Как будто я маньяк, который ее изнасиловал, а теперь успокаивает жертву.     

– Зачем ты это сделал, Глеб, – спросила Алена и снова шмыгнула носом.

– Я думал, ты поняла зачем. Так я буду поступать всегда, если ты будешь меня оскорблять или угрожать мне. Тебе стоит пересмотреть свое поведение. Ты меня так разозлила, что  я вполне мог бы тебя избить или изнасиловать, или и то и другое, но я не монстр.  Я хорошо к тебе отношусь Алена, правда. Ты мне стала дорога. Так что я выбрал такой безобидный, но действенный метод наказания. Я хочу, чтобы ты поняла, что это не последний раз, а первый. Я говорил о сложном характере. Либо ты убираешь свой гонор, либо будешь извиваться на кровати каждый божий день. У меня богатая фантазия. – Я взял ее за руки и поднял их над водой. – Вот к чему приводит непослушание, Алена. Ты сама нанесла себе травмы. Я поднес ее запястья к губам и поочередно их поцеловал. – Мне жаль тебя только за это. В остальном я не раскаиваюсь. – Алена ничего не ответила, только заерзала и села удобней. – Есть еще один вариант, – продолжаю я свой монолог. – Завтра после клиники мы едем домой, я тебя трахаю и отпускаю. Я даже не стану наказывать тебя за вранье, и буду нежным, обещаю.

– Ты хочешь от меня избавится? – спрашивает Алена. Я не вижу ее лица, но слышу в голосе испуг. – После всего, что ты сделал со мной? После того, как я тебе... – Алена замолкает не в силах произнести слово «минет».

– Я не хочу. Но я не могу больше. Ты меня мучаешь, Алена! Не так, так этак. Я устал.

– Глеб, я люблю тебя! – выдает Алена голосом, как будто ей мучительно больно и снова всхлипывает. – Неужели, я все это заслужила?

– Что? – не верю я своим ушам.

– Что слышал, – уже жестким тоном говорит Алена.

– Я... – я замолкаю, не зная, что сказать.

Нет, я знаю, что нужно сказать. Что обычно говорят в таких случаях?  Что я тоже ее люблю. Но я не могу ей это сказать. Другим говорил сто раз. Сто раз врал, и совесть меня не мучила. Почему сейчас язык не поворачивается? Потому что это не вранье? Или не совсем вранье? Или я просто боюсь озвучить вслух то, что творится внутри меня?

– А если все же окажется, что я не врала? – не дожидаясь моего признания, тихо спрашивает Алена.  – Если я на самом деле девственница? Что  ты тогда будешь делать? Выгонишь меня? После всего этого? После того, как ты... Как мы...

– Тогда мы поженимся, как и договаривались.

– А если я не хочу?

– Разведешься после брачной ночи. Так или иначе, тебе придется со мной переспать, хотя бы один разок.

– Я хочу уехать прямо сейчас! – Алена начала вырываться из моих объятий. – Пусти меня!

– Тихо! – рявкнул я ей в ухо. – Ты никуда не поедешь, на ночь глядя. – Алена перестала вырываться, наверное, здравый смысл остался в ее голове. – Я отпущу тебя только на тех условиях, которые мы обговаривали. – Я вылез из ванны и сел на корточки, заглядывая в ее заплаканное, с размазанной по нему косметикой, лицо. – Не думай только о себе. Если ты уйдешь, мне будет очень больно. Если действительно любишь, не поступай так со мной! Не огорчай меня и не расстраивай. Будет только хуже!

Я ушел в спальню и проверил телефон. Черт, уже половина третьего! Смс-ка от Валеры.

«Целка» – написал он мне одно слово, вместо тысячи.

Я ложусь на подушку, и у  меня все переворачивается внутри. Что если Алена не врет? Блядь, я завтра останусь без награды? Столько ждал и мучился?

Она меня любит. ЛЮБИТ, сука мелкая! МЕНЯ! Что мне делать теперь? Я не могу теперь быть с ней беспощадным.

Мне приходит еще смс-ка. От Антона. Это видео, которое он обещал. Неужели только освободился? Выключаю звук и включаю видео.

Трахает Алиску рачком, даже коленка ее разбитая не помеха. Молодец, один справился. Я не слышу, что там происходит, но по тому, как девчонка подмахивает задом, я понимаю, что никто ее не принуждал.

«Сопротивлялась?» – на всякий случай пишу Антону.

«Не очень. Вот это девочка! Еле ноги унес! Спасибо, шеф, за подгон!» – отвечает Антон.

У меня отлегло от сердца. Дрянь она, конечно, но группового изнасилования не заслужила.  Вот пускай Антоха ее теперь и ебет! Одной проблемой меньше!

Вернулась моя девочка. Я не должен больше так ее называть! Надо выбросить эту чушь из головы.

Алена легла в постель и отвернулась от меня. Я не мог к ней не прикоснуться. Я уже привык чувствовать во сне ее тепло. Я придвинулся ближе и  провел кончиками пальцев по ее плечу.

– Алена, не злись на меня, – тихо сказал я, не переставая гладить ее острое плечико.  – Я всегда иду до конца, поэтому тебе придется смириться. Не строй из себя жертву. Все эти дни мы были счастливы. Я был счастлив с тобой. Не ломай то, что мы уже построили, иначе я сломаю тебя. 

– Ты чудовище, Глеб, – не поворачиваясь, произносит Алена. – Ты не заслуживаешь моей любви!