Омуты и отмели

– А ты? Ты-то хоть обычная женщина, я надеюсь? Не ведьма?

– Я-то? Да как тебе сказать… Да шучу я, шучу! Конечно, обычная!

Полночи они шептались, потом заснули. Тогда пришла Марина и осторожно убрала у них из памяти самые болезненные, постыдные и омерзительные подробности происшедшего, заменив их совсем другой историей. Потом оба помнили только, что Кирилл от волнения напился до полного беспамятства, и Фросе пришлось оставить их с Юлей на ночь. Правда, Кирилл еще некоторое время болезненно реагировал на имя «Кира» и вздрагивал при виде коротко стриженных девушек – сам не зная почему.

Марина никому не рассказала о визите Киры и своих мрачных предчувствиях, но каждый день ждала от нее известия. Последнего. И дождалась. Марина с Лёшкой и младшими детьми пили на кухне чай. В разгар чаепития Марина вдруг замерла и побледнела, прижав руку к груди, Лёшка с тревогой на нее посмотрел. Марина вышла, а через минуту Леший услышал, как зазвонил ее мобильник: это была Мила, которая за сотни километров почувствовала неладное – близнец.

– Что-то случилось? – спросил он, выйдя к Марине.

– Да. Кира погибла. Только что. Это Мила звонила, она уже знает.

– Авария? Или что?

– Авария, да. Но не совсем. Смотри!

Алексей «увидел» длинный проспект где-то на окраине Москвы, мокрый от дождя. Большой черный джип с пьяным отморозком за рулем несся на огромной скорости, теряя управление, прямо на троллейбусную остановку, где толпились ничего не подозревающие люди. Еще чуть-чуть – и катастрофа неминуема. Из-за джипа вынырнул красный «Бугатти» – Кира надбавила ходу и крутанула руль, бросив свою машину прямо под колеса джипу. Грохот, скрежет, гудки, крики, сирены. Кира и водитель джипа погибли мгновенно. Больше никто не пострадал. Алексей закрыл глаза: «Боже мой, она сделала это специально! Бедная девочка!»

– Ты видела? Она улыбалась!

– Да. Она долго за ним ехала, ждала момента. Я знала, что она так поступит. Необязательно так, но…

– Ты знала? И ничего не сделала? Ты?

И Марина рассказала ему все. Леший долго молчал, потом сказал:

– Ты знаешь, это странно, но первое, что пришло мне в голову, – отмучилась!

– Лёш, так и есть. Надо Толе сказать. Поедем? Не по телефону же.

– Да, конечно, поедем…

Уже собравшись, он вдруг куда-то ушел: «Я сейчас». Марина подождала, потом пошла разыскивать: он стоял в спальне у окна и плакал.

– Лёшенька!

– Марин, ты прости меня за то, что я сейчас скажу, но я должен! Теперь уже все равно, ее больше нет. Марин, я любил ее. Это был не просто секс, не просто… магия или что там. Я любил ее. И тебя. То есть – тебя и ее тоже, так правильно. Это как-то параллельно было. Помнишь, ты говорила, что с каждым новым ребенком рождается и новая любовь? Вот и у меня так получилось…

– Я знаю. Я все время знала. Ты же не можешь не любя. Я знаю тебя.

– Любил и ненавидел – за то, что любил. Мне казалось, я нужен ей. А она… просто развлекалась.

– Она мне сказала, что ты… Ей нравилось с тобой больше, чем с другими, потому что ты… страдал сильнее всех.

– Любимая игрушка, значит. Видишь, как оно бывает! Прости.

– Лёша, я давно все простила. Все бывает. Бывает, что и любовь убивает.

Анатолий мрачно выслушал страшное известие и закрыл глаза рукой. Потом встал, достал бутылку коньяка, бокалы, разлил, подвинул Марине и Лёшке, те взяли, молча выпили.

– Я давно ждал, что этим кончится, – горько вздохнул Анатолий. – Вот, посмотри, так и ношу с собой все время. Как оно во мне еще дыру не прожгло, не знаю.

Анатолий достал из внутреннего кармана сложенный в несколько раз листочек бумаги, подал Марине.

– Письмо мне написала, единственное за всю жизнь. Последний раз тогда ее видел. Я читал, она смотрела и… смеялась. Прочти вслух, Марин! Не все, самый конец! Там объяснение всему.

Марина с жалостью посмотрела на Толю, опустившего голову, и развернула листочек – письмо было написано шатким, совершенно детским почерком. Марина успела заметить обрывок фразы: «…бесчувственная ведьма и папочка, который трахал все, что движется…» – и быстро перевернула страницу:

– «Есть такая притча. В душе у каждого человека живут два волка, черный и белый. Белый питается любовью, добром и светом, черный – злобой, завистью и ненавистью. Они все время грызутся друг с другом, эти волки. И победит тот, которого человек лучше кормит. Так вот, папочка, белый волк достался Милке. У меня – только черный…» Толя, это неправда! У нее и светлое было! Но тьма пересилила…

– Ну что, сами похороним? – спросил Анатолий, складывая и убирая письмо. – Не будем народ собирать? Ее мало кто любил, а молодые и не знали толком…

– Тебе решать, Толя.

– Нет, – вдруг сказал Алексей. – Нет. Пусть она жила во тьме. Но все-таки выбрала свет. Умерла человеком. Надо проститься по-людски.