Омытые кровью

На наше счастье, у противников не было классического шпионского образования, поэтому они не баловались всякими фокусами типа шифра с отсылками к книгам, когда видишь лишь столбцы цифр и понимаешь, что шиш их расшифруешь. Донесения писались обычным языком, лишь обозначая какими-то определенными словами объект интереса. Тетрадка моя, из-за которой весь сыр-бор, именовалась «Талмудом». Меня обозвали Малышом. Ну Малыш и Малыш, мы на контрреволюционеров не в обиде. Мы не злопамятные, просто ничего не забываем.

В общем, составили мы письмо турецкому султану, точнее, болотному Атаману. Надеюсь, там не предусмотрены какие-нибудь сторожевики и закладки, обозначавшие, что письмо пишут под диктовку. Шустов ведь лишен иллюзий и прекрасно понимает, что если вдруг его шпионка попадет в лапы ОГПУ, то, вымаливая жизнь, заложит всех без оглядки и сожалений, поэтому нечего и морочить голову с излишними предосторожностями.

Заместитель сам отправился в больницу и объявил, что по срочным обстоятельствам Дятлова выехала в область на утреннем поезде и попросила оформить ей отгулы или зачесть в счет отпуска. В больнице это никого не удивило, поскольку она уже срывалась с места подобным образом. Да и Первака знали как ее давнего полюбовника, так что визит вопросов не вызвал. Только старый добрый главврач горестно вздохнул. Делопроизводительница все время «радовала» его взбалмошными и анархичными выходками. А он все время ее милостиво прощал. Входил в положение. И с готовностью принимал неискренние извинения – ну что поделаешь, такой вот у Дятловой характер, понять и простить.

Я собственноручно вложил послание в третий том «Энциклопедии народных промыслов». Чем так приглянулась врагам эта книженция? Да все очень просто. Там картонная обложка разошлась так удачно, что в нее можно было вставить лист бумаги, и никто его не заметит. Во всяком случае, я так предположил, вроде даже как используя хваленый дедуктивный метод. Ну не будешь же класть сообщение просто между страницами. А тут идеальный тайник. Вот и проверим, насколько я овладел методикой легендарного и никогда не существовавшего Шерлока Холмса.

После всех приготовлений нам оставалось только ждать. Ждать – это тяжело. Это изнуряет. Во время ожидания тебя все время гложет мысль, не допустил ли ты где просчет. И вообще не построены ли величественные дворцы твоих хитроумных планов на зыбком песке заблуждений.

Но ждать долго не пришлось. Через два дня библиотекарша сообщила нам, что послание получено.

– Кто брал книгу? – спросил я.

– Марк Гулькин. Молодой человек из торгового сословия, – церемонно произнесла библиотекарша.

«Торговым сословием» она именовала нэпманов.

Ну вот еще одного связного выявили. Как и Хватов, он свободно разъезжал по области, только по делам своего семейного предприятия, где верховодил его отец.

Листок из тайника в энциклопедии направился к адресату. Ну что ж, послание передано. Пора и мне собираться в дорогу…

Глава 36

Мы получили реальный шанс вытащить Атамана из его щели на свет божий и разом прихлопнуть всю банду. А еще найти золото. Золото, конечно, хорошо, но банда мне виделась важнее. Золото – это всего лишь металл, а Атаман убивает людей и подрывает саму нашу рабоче-крестьянскую власть и веру в нее.

Идея была простая. Атаману как воздух нужны дневники есаула Носовского. Или, на крайний случай, лично я тоже подойду, опять-таки чтобы выбить из меня злосчастную тетрадь или необходимые сведения. Иначе пути к золоту он не получит. Будет годами упорно обшаривать шахты в месте, которое указал ему Папуас, и никуда не уйдет. Таких людей, как Шустов, золото никогда не отпустит.

В направленном сообщении были сведения, что «Малыш», то есть я, что-то узнал о местонахождении клада. И едет присматриваться на месте. Остановится на заимке у лесника Игнатия Владиславовича Коловратова, который с властями не ссорится и готов всегда чекиста принять да добрую баньку ему натопить.

Думаю, получив такое известие, Шустов отбросит нерешительность и со всей яростью бросится добывать языка – источник ценных сведений, то есть меня. Ну а тут уж кто кого.

Собрали мы надежный народ для акции возмездия. Отряд состоял из сотрудников ОГПУ, милиции, уголовного розыска и еще нескольких бойцов из конвойной части. Не слишком много, чтобы не создавать толчею и не засветиться ненароком.

По поводу Первака все же у нас были сомнения. Которые и озвучил Раскатов перед операцией:

– А он, часом, не в ловушку нас тащит? Может, лучше запереть его под замок?

Незаметно так руководитель начал постоянно со мной советоваться. И прислушивался к советам, что мне, конечно, льстило, но и накладывало серьезную ответственность. Так ведь досоветоваться можно, что на тебя всех собак повесят в случае неудачи.

– Мне кажется, он искупить вину хочет, – без особой уверенности произнес я. – Искренне.

– Хочется надеяться, – с сомнением сказал начальник.

– Все равно уже ничего не отменим.

– Твоя правда, Сашок… А что с ним делать, решим по итогам операции. Если Атамана возьмем – нам многое простится.