Читаем Он меня понимает (СИ) полностью

Селестия была уже давно в Эквестрии и не услышала молитву нашаранки, зато Хаос вполне удовлетворился предложенной себе жертвой. Давление на конечности немного уменьшилось, как только Агнара встала на все четыре, только вот зато она стала полностью недееспособной, ей оставалось только стоять на месте и кричать, хлопать крыльями и теребить лишь чудом не увязшим хвостом.

Стенания отчаяния... Медленное приближение смерти...

Огонь лишь подожжёт болотные газы.

Выхода из этой ловушки не существовало.

Медленно, словно желая насладиться трепыханиями несчастной, трясина засасывала её. В первые минуты Агнара совершенно забыла о наставлениях для маленьких жеребят, и слишком сильно забилась, так что в скором времени она погрузилась уже до сгиба лапок. Страх охватила её, она отчаянно закрутила головой, но вокруг, на многие километры, не было ни одного дракона.

- П-п-помогите... – упавшим голосом даже не прокричала, а прошептала она. На глаза навернулись слёзы – а она даже не могла их вытереть. Так глупо пропасть... Ну, хотя бы она погибнет с осознанием того, что её дочь сейчас в безопасности... В относительной безопасности.

- Прости меня, Мирдал, – шепнула дракошка, теряя последние крупинки надежды.

Мирдал будто бы отвечал ей нежным солнечным светом, ласкавшим спинку и крылышки, и даже будто бы держал её за все лапки, страстно, но медленно гладя их и подтягивая к себе. Он любил жестокие игры... Но при наступлении настоящей опасности всегда бросался на помощь.

Но лишь тогда, когда был рядом с Агнарой. А не сейчас... Сейчас синешёрстая драконесса оставалась единственным разумным существом за горизонт от собственной грядущей могилы, о которой никто не узнает. Даже хищники и навы не почитали своим вниманием эту трясину – в ней и без них, как поняла Агнара, хватало опасностей. Та подумала даже, горько усмехнувшись – а точно ли стража убила беглецов с артефактом? Нет... Скорее, воры точно так же увязли где-то, ведь иначе бы стражники вернулись с их добычей, а не одни... Стража была трусливой, но умной, в отличии от плакавшей от безысходности драконницы, опущенной по предплечья в унылую трясину. Даже безвольно опущенный хвостик уже прилип к поверхности её будущего торфяного гробика.

Всё, что ей оставалось – только приблизить свой конец.

Она осторожно опустила животик на поверхность болота, скорчив недовольную мордашку от прикосновения холодной воды и с силой фыркнул. Грязная, зловонная дыра — славная кончина, ничего не скажешь! И, как издёвка, на ум пришла мысль – вот она стоит, широко расставив лапы, увязая в болоте, а сзади подходит золотистый дракон и с улыбкой...

- Нашла время! – закричала сама на себя драконница. Но мысль осталась... И желание. Как она жалела, что сейчас не может вытащить лапку и хорошенько растереть томное местечко! А, впрочем, это принесло бы ей мало удовольствия. После всего того, чем они занимались с Мирдалом (и Мирдой) клопанье стало бы просто жалкой попыткой сбросить напряжение.

Правда... Организм всё равно требовал своего. Тем более в таком состоянии, полный стресса и страха, который постоянно довлел над драконессой, даже если оставался на задворках сознания. И уж тем более страсть пробудилась, когда прохладная жижа коснулась не только животика, но и его низа – лишь раздразнивая, но не давая хорошенько растереться.

Задрав мордашку к небесам, Агнара взмолилась всем богам сразу – только бы всё кончилось побыстрее! Сколько она продержится под водой без дыхания? Минуту-полторы... А может, открыть пасть, наглотаться и отбросить копыта? Нет уж... Когда под водой навские щупальца издевались над ней, она уже вкусила водичку. И в ванне с Мирдалом тоже. Это было очень неприятно, едва ли не хуже, чем то ощущение, когда обожаемый дракон потянул её за ошейник...

Нужно было... Готовиться. Лишь бы оттянуть неминуемый конец.

Агнара начала надавливать на грязь под собой надувшимся животом, принявшись вентилировать лёгкие так, как об этом читала. От этого она резко вошла в грязь чуть глубже – по бока, до основания крыльев. Какое-то количество размоченной земли продавилось и в некстати раскрытое отверстие, поразив всё тело приятным и неожиданным ознобом. Лапки даже попробовали немного дёрнуться – как же тщетно... Агнара сама себя обездвижела, сама на себя одела пояс целомудрия, и сама себя казнила... Вот и пёрышки начали прилипать...

Она уже перестала кричать, лишь обречённо дожидалась своей участи. На глаза попал проклятый артефакт и зубки драконы заскрежетали. На языке крутилась масса проклятий, но растрачивать силы на них не было никакого желания. Крылышки погрузились достаточно быстро – она провалилась в бездонную яму... Без возможности облегчить свои муки, без шанса на спасение, без надежды...

Грязь дошла до плеч и самка, потеряв самообладание, бешено задёргалась.

- Ради Тьмы, на помощь! Помогите мне! Помогите!

Перейти на страницу:

Похожие книги

1984. Скотный двор
1984. Скотный двор

Роман «1984» об опасности тоталитаризма стал одной из самых известных антиутопий XX века, которая стоит в одном ряду с «Мы» Замятина, «О дивный новый мир» Хаксли и «451° по Фаренгейту» Брэдбери.Что будет, если в правящих кругах распространятся идеи фашизма и диктатуры? Каким станет общественный уклад, если власть потребует неуклонного подчинения? К какой катастрофе приведет подобный режим?Повесть-притча «Скотный двор» полна острого сарказма и политической сатиры. Обитатели фермы олицетворяют самые ужасные людские пороки, а сама ферма становится символом тоталитарного общества. Как будут существовать в таком обществе его обитатели – животные, которых поведут на бойню?

Джордж Оруэлл

Классический детектив / Классическая проза / Прочее / Социально-психологическая фантастика / Классическая литература
Смерть сердца
Смерть сердца

«Смерть сердца» – история юной любви и предательства невинности – самая известная книга Элизабет Боуэн. Осиротевшая шестнадцатилетняя Порция, приехав в Лондон, оказывается в странном мире невысказанных слов, ускользающих взглядов, в атмосфере одновременно утонченно-элегантной и смертельно душной. Воплощение невинности, Порция невольно становится той силой, которой суждено процарапать лакированную поверхность идеальной светской жизни, показать, что под сияющим фасадом скрываются обычные люди, тоскующие и слабые. Элизабет Боуэн, классик британской литературы, участница знаменитого литературного кружка «Блумсбери», ближайшая подруга Вирджинии Вулф, стала связующим звеном между модернизмом начала века и психологической изощренностью второй его половины. В ее книгах острое чувство юмора соединяется с погружением в глубины человеческих мотивов и желаний. Роман «Смерть сердца» входит в список 100 самых важных британских романов в истории английской литературы.

Элизабет Боуэн

Классическая проза ХX века / Прочее / Зарубежная классика
Рахманинов
Рахманинов

Книга о выдающемся музыканте XX века, чьё уникальное творчество (великий композитор, блестящий пианист, вдумчивый дирижёр,) давно покорило материки и народы, а громкая слава и популярность исполнительства могут соперничать лишь с мировой славой П. И. Чайковского. «Странствующий музыкант» — так с юности повторял Сергей Рахманинов. Бесприютное детство, неустроенная жизнь, скитания из дома в дом: Зверев, Сатины, временное пристанище у друзей, комнаты внаём… Те же скитания и внутри личной жизни. На чужбине он как будто напророчил сам себе знакомое поприще — стал скитальцем, странствующим музыкантом, который принёс с собой русский мелос и русскую душу, без которых не мог сочинять. Судьба отечества не могла не задевать его «заграничной жизни». Помощь русским по всему миру, посылки нуждающимся, пожертвования на оборону и Красную армию — всех благодеяний музыканта не перечислить. Но главное — музыка Рахманинова поддерживала людские души. Соединяя их в годины беды и победы, автор книги сумел ёмко и выразительно воссоздать образ музыканта и Человека с большой буквы.знак информационной продукции 16 +

Сергей Романович Федякин

Музыка / Прочее / Документальное / Биографии и Мемуары