Читаем Он меня понимает (СИ) полностью

Ей помогало лишь болото, видимо, сжалясь над обречённой... Она ушла ещё глубже, невольно становясь вертикально из-за движений дрыгнувших лап. Грива опала на тину, сплетаясь с ними в сине-ало-зелёный венок вокруг испуганной головы драконницы, молодой, но уже умирающей. В нос резануло запахом разложения особенно сильно, но болото, будто издеваясь, продолжало её ласкать, заползая глубоко спереди и сзади, вдавливаемое внутрь её собственным весом. По крайней мере, Хаос решил забрать свою последовательницу с максимальной заботой и уютом...

- На по-о-о-м-м-мфф...

Она вовремя успела сжать челюсти. Вода попала ей в уши, затопила глаза и приближалась к носу. Дышать стало невозможно из-за мерзкого запаха, лапы и крылья полностью обездвижены, в междулапьи и подхвостье возникло неприятное давление... Сердце дракоши замерло и вдруг забилось в десять раз быстрее прежнего, потому что она успела схватить носом последний воздух – и ушла в грязную болотную могилу.

Конец!

Эта мысль билась в её голове. Сжатая со всех сторон, с уже занывшей грудью, окружённая холодом, грязью и страхом, ей оставалось всего пара минут до Астрала, или куда там занесёт её душу. С ужасом драконница ощутила, что грязевая пробка в её щёлочке вдруг стала словно бы теплее... Да-а, вот такая смерть – в тухлой воде, в грязи, да ещё и описавшись! Драконница отчаянно зажмурилась, удерживая остатки кислорода, но не удержав собственный скулёж.

Лишь сейчас материализовавшийся из солнечных лучей Мирдал, обеспокоенный длительной и безвестной пропажей Хелли, появился на груде камней – довольно надёжном месте, учитывая, что она ещё не потонула под своим весом так, как это случилось с драконницей, от которой сейчас на поверхности оставалась лишь разметавшаяся грива, всё больше пропадавшая под поверхностью, будто бы её владельца уходила в землю под зелёной полянкой... И медленно всплывавшие, мелодично булькающие пузырьки. Мирдал протянул было лапку, чтобы вытащить Агнару из пучины телекинезом... Но внезапно остановился, услышав такой тихий через слои грязи, но полный отчаяния и удовольствия стон. И у дракона не вовремя потяжелело между задних.

В это время Агнара вздрогнула. Она чувствовала Мирдала рядом, хотя сама не понимала, каким образом. Но... Если бы он был здесь, то наверняка бы уже пришёл на помощь! Прошло не меньше полминуты, а он знает, что она не может задерживать дыхание надолго! Драконница отчаянно забилась в болоте, точнее, попыталась забиться – у неё вышли лишь слабые подёргивания. В отчаянной глупости она распахнула пасть и закрыла её, но уже было поздно – мерзкая болотная вода хлынула ей в лёгкие, затопила ноздри и закатившая глаза драконочка дёрнулась в последний раз… Перед тем, как сознание поглотила темнота беспамятства, и глаза, уже закрывавшиеся, увидели свет с поверхности – солнечный свет её единственного дракоши.

Агнара с диким стоном проснулась... Или очнулась? Болела голова, и, только она хотела поднять лапу, чтобы приложить к больному месту, так дёрнула довольно короткую верёвку, которой она была привязана к подозрительно мягкой кровати. А когда она открыл глаза... Кляп превратил злобные рыки в жалостливые захлёбывающиеся стоны. Шкафы с книгами, стол с печатной машинкой... И синяя пегасочка с полосатой гривой, лежащая подле дракона со своим ноутбуком, медленно клопая на проигрываемое им видео “Радужной фабрики”. Испуганно ахнув, округлив глаза, остановив дрожащее копыто и обернувшись на спалившую её драконницу, Хелли распалила свою золотую солнечную ауру любовью и нежностью... Что быстро сменили её страх на снисходительную улыбку и коварный прищур:

- Я гений техномагии, поменять обычный пароль на сканирование сетчатки глаза не составляет труда. Так мои файлы точно никто не взломает! А у меня там, в отдалённых папках, стоооооолько всего...

- Мр-р-рф! – выругалась Агнара.

- Кричи-кричи, – усмехнулась Хелли. – Нечего было на то болото залетать. Поздравляю! Ну, а с чем – сама догадаешься?

Догадываться даже не пришлось. Агнара вспомнила слепящий свет и болезненные манипуляции Мирдала.

- Не волнуйся, – услышала она его ласковый голос и тёплое прикосновение. – Сейчас мы всё поправим...

- М-м-мф-ф-ф...

- Вспомнила, – нехорошо улыбнулась пегасочка и посмотрела на Мирдала. – Вот только кое-кто не такой уж и крутой демиург, да, Мирдал? Расщепить мою душу на два тела... Или ты это специально сделал?

- Нет, что ты...

Хелли приподняла копытце и просунула его под ошейник Мирдала, слегка потянув за себя.

- За то, что ты меня спас – спасибо. А вот за твою ошибку придётся поплатиться... Хотя это будет даже интересно, – Хелли посмотрела на Агнару. – Как думаешь, каким образом нам вновь воссоединиться?

Агнара молчала, исподлобья смотря на Хелли. А то пегаска сама не знает!

- Именно, – она закрыла крышку ноутбука. – Оргазм – это магия, как говорит Хомэйдж.

Как же они Агнару... Бесят!!! Даже Хелли её бесила, высшая степень мазохизма! А уж как бесил Мирлал... Своими бесконечными шутками!

Перейти на страницу:

Похожие книги

1984. Скотный двор
1984. Скотный двор

Роман «1984» об опасности тоталитаризма стал одной из самых известных антиутопий XX века, которая стоит в одном ряду с «Мы» Замятина, «О дивный новый мир» Хаксли и «451° по Фаренгейту» Брэдбери.Что будет, если в правящих кругах распространятся идеи фашизма и диктатуры? Каким станет общественный уклад, если власть потребует неуклонного подчинения? К какой катастрофе приведет подобный режим?Повесть-притча «Скотный двор» полна острого сарказма и политической сатиры. Обитатели фермы олицетворяют самые ужасные людские пороки, а сама ферма становится символом тоталитарного общества. Как будут существовать в таком обществе его обитатели – животные, которых поведут на бойню?

Джордж Оруэлл

Классический детектив / Классическая проза / Прочее / Социально-психологическая фантастика / Классическая литература
Смерть сердца
Смерть сердца

«Смерть сердца» – история юной любви и предательства невинности – самая известная книга Элизабет Боуэн. Осиротевшая шестнадцатилетняя Порция, приехав в Лондон, оказывается в странном мире невысказанных слов, ускользающих взглядов, в атмосфере одновременно утонченно-элегантной и смертельно душной. Воплощение невинности, Порция невольно становится той силой, которой суждено процарапать лакированную поверхность идеальной светской жизни, показать, что под сияющим фасадом скрываются обычные люди, тоскующие и слабые. Элизабет Боуэн, классик британской литературы, участница знаменитого литературного кружка «Блумсбери», ближайшая подруга Вирджинии Вулф, стала связующим звеном между модернизмом начала века и психологической изощренностью второй его половины. В ее книгах острое чувство юмора соединяется с погружением в глубины человеческих мотивов и желаний. Роман «Смерть сердца» входит в список 100 самых важных британских романов в истории английской литературы.

Элизабет Боуэн

Классическая проза ХX века / Прочее / Зарубежная классика
Рахманинов
Рахманинов

Книга о выдающемся музыканте XX века, чьё уникальное творчество (великий композитор, блестящий пианист, вдумчивый дирижёр,) давно покорило материки и народы, а громкая слава и популярность исполнительства могут соперничать лишь с мировой славой П. И. Чайковского. «Странствующий музыкант» — так с юности повторял Сергей Рахманинов. Бесприютное детство, неустроенная жизнь, скитания из дома в дом: Зверев, Сатины, временное пристанище у друзей, комнаты внаём… Те же скитания и внутри личной жизни. На чужбине он как будто напророчил сам себе знакомое поприще — стал скитальцем, странствующим музыкантом, который принёс с собой русский мелос и русскую душу, без которых не мог сочинять. Судьба отечества не могла не задевать его «заграничной жизни». Помощь русским по всему миру, посылки нуждающимся, пожертвования на оборону и Красную армию — всех благодеяний музыканта не перечислить. Но главное — музыка Рахманинова поддерживала людские души. Соединяя их в годины беды и победы, автор книги сумел ёмко и выразительно воссоздать образ музыканта и Человека с большой буквы.знак информационной продукции 16 +

Сергей Романович Федякин

Музыка / Прочее / Документальное / Биографии и Мемуары