Читаем Он меня понимает (СИ) полностью

Пегасочка перепорхнула к голове Агнары и без излишних объяснений надвинулась крупом на её носик, в то же время краем копытца чуть раздвинув свою щёлку.

- Будь хорошей дракошей, – сказала она Мирдалу. – И я, может быть, позволю тебе... О-ой! – она сорвалась, когда ощутила, как холодный носик Агнары тронул её попку. – Оч-чень хорошо, Дракон-Я. Ну же...

Закинув правую ногу на плечо Мирдала, пегасочка чуть двинулась вперёд.

- Старайтесь!

Мирдал никак не ожидал того, что его игра примет такой жестокий поворот... Но ему приходилось мириться с этим – тем более, что он подсознательно получал от этого не меньше удовольствия, чем поймавшая его Хелли... Если бы была возможность это удовольствие реализовать! Драконичк мог лишь тереться своим носиком о гладкое копытце, о мохноногую бабку, о точёный изгиб между ними... И стонать, скулить, выть от лишь немного нагревавшейся прохлады металлического колпачка, вырываясь, натираясь всем, чем можно, о тело молодой драконочки... Всем, кроме самого главного!

А вот Агнара не могла смириться со своим состоянием и только лишь протяжно выла, трясясь под Мирдалом, делая хуже не только себе, но и ему...

- Нет, вы слишком ску-у-у-учные! – заметила Хелли и перевернулась на животик. Теперь, задрав хвостик, она шагнула к Мирдалу. – Ты должен меня полизать! А ты... – она уставилась на замершую Агнару. – Постой секундочку...

Она аккуратно вытащила кляп из слюнявой пастьки.

- Ах ты... М-м-м! – копыто опустилось на мордашку пони и зажало её. А затем пони наклонилась и прижалась к губам драконочки, одновременно сдвинувшись к Мирдалу и дав ему выбор между щёлочкой и дырочкой.

Выбор, учитывая Хелли и то, что ей приносило удовольствие, довольно непростой... Однако Мирдал попробовал возместить хотя бы на пегасочке то удовольствие, которое недополучил сам. Ухватившись, как мог, губками за клитор и посасывая, Мирдал ввёл язычок туда, где поуже, чтобы посильнее распереть пегасоньку, а та поддразнила Агнару, гневно, но со всей страстью лишения удовольствия смотрящую в собственные большие глазки, и тем становясь лишь милее для Хелли – ей так нравилось наблюдать за собственной беспомощностью!

- Выпусти меня! – коротко приказала пегаска Мирдалу. Дракон зафырчал, но пони наклонила голову на бок и ухмыльнулась.

- Я ведь могу и под хвост... А-а-ах!

Не так уж и легко было запугать золотого дракона – он ещё быстрее задвигал язычком. раздражая клитор пони, и та поплыла: закрыла глаза, высунула язычок, дыша только ртом, и дрожа всем телом. Агнара отчаянно задёргалась – эта пони ныне испытывает оргазм, а она нет! А что, если сейчас души сольются? Она так и не достигнет пика! Если бы не эта проклятая штука...

И вдруг драконочка поняла, что нужно делать. Как же всё просто! Пока эти двое игрались друг с другом, она направила всю свою магию на карманное измерение, намереваясь незаметно убрать в неё пластины – и свою, и Мирдала.

Однако, если бы всё было бы так просто, не существовало бы и половины любимых Агнарой сказок на ночь из сборника про приключения Инанны. Хелли предполагала, кого нужно будет наряжать в стальную броню, поэтому позаботилась о том, чтобы приобрести точно такие же устройства... Как сама Агнара об этом забыть могла! Какая же она беспомощная дура...

Хелли чуть было не довелась от собственного – только драконьего – отчаянного писка, и даже подумала, что каким-то чудом Агнара удовлетворилась раньше неё... Но нет, судя по тому, что верещания и рыпания никак не прекращались!

А Мирдалу стало совсем тяжело… Он прижимался к ней, стараясь добиться того, чтобы запахи текущей поньки сделали то, что он не мог сделать сам – какая жалкая надежда! Стенания и движения Агнары доводили дракона до предела, и мир вокруг него начал сжиматься до всепоглощающего желания... Кончить!

- Хелли... – пропищал он. – Дай мне...

Пони заглушила его своим криком:

- А-а-а, Мирда-а-а-ал!

И на мордочку дракона хлынули её соки. Мирдал зафыркал, чихнул и сдвинулся назад, до предела натягивая поводок... И подскакивая на извивавшейся дракошке. Та едва не лишалась чувств, когда прямо перед ней закричала охваченная блаженством пегаска. И...

- Не-е-е-ет! – простонала Агнара, увидев, что её тело охватывает золотое свечение. – Нет, нет, нет!

Хелли тоже засветилась – и это свечение превратило её в нава на фоне солнца!

- Ла-а-адно! – кобылка сползла вниз, наконец-то оказавшись между Мирдалом и дракошей, первому забив хвостом морду, а по телу второй скользнув копытцами и... Разомкнув концы её пояса.

Но сохранив колпачок у дракоши.

Перейти на страницу:

Похожие книги

1984. Скотный двор
1984. Скотный двор

Роман «1984» об опасности тоталитаризма стал одной из самых известных антиутопий XX века, которая стоит в одном ряду с «Мы» Замятина, «О дивный новый мир» Хаксли и «451° по Фаренгейту» Брэдбери.Что будет, если в правящих кругах распространятся идеи фашизма и диктатуры? Каким станет общественный уклад, если власть потребует неуклонного подчинения? К какой катастрофе приведет подобный режим?Повесть-притча «Скотный двор» полна острого сарказма и политической сатиры. Обитатели фермы олицетворяют самые ужасные людские пороки, а сама ферма становится символом тоталитарного общества. Как будут существовать в таком обществе его обитатели – животные, которых поведут на бойню?

Джордж Оруэлл

Классический детектив / Классическая проза / Прочее / Социально-психологическая фантастика / Классическая литература
Смерть сердца
Смерть сердца

«Смерть сердца» – история юной любви и предательства невинности – самая известная книга Элизабет Боуэн. Осиротевшая шестнадцатилетняя Порция, приехав в Лондон, оказывается в странном мире невысказанных слов, ускользающих взглядов, в атмосфере одновременно утонченно-элегантной и смертельно душной. Воплощение невинности, Порция невольно становится той силой, которой суждено процарапать лакированную поверхность идеальной светской жизни, показать, что под сияющим фасадом скрываются обычные люди, тоскующие и слабые. Элизабет Боуэн, классик британской литературы, участница знаменитого литературного кружка «Блумсбери», ближайшая подруга Вирджинии Вулф, стала связующим звеном между модернизмом начала века и психологической изощренностью второй его половины. В ее книгах острое чувство юмора соединяется с погружением в глубины человеческих мотивов и желаний. Роман «Смерть сердца» входит в список 100 самых важных британских романов в истории английской литературы.

Элизабет Боуэн

Классическая проза ХX века / Прочее / Зарубежная классика
Рахманинов
Рахманинов

Книга о выдающемся музыканте XX века, чьё уникальное творчество (великий композитор, блестящий пианист, вдумчивый дирижёр,) давно покорило материки и народы, а громкая слава и популярность исполнительства могут соперничать лишь с мировой славой П. И. Чайковского. «Странствующий музыкант» — так с юности повторял Сергей Рахманинов. Бесприютное детство, неустроенная жизнь, скитания из дома в дом: Зверев, Сатины, временное пристанище у друзей, комнаты внаём… Те же скитания и внутри личной жизни. На чужбине он как будто напророчил сам себе знакомое поприще — стал скитальцем, странствующим музыкантом, который принёс с собой русский мелос и русскую душу, без которых не мог сочинять. Судьба отечества не могла не задевать его «заграничной жизни». Помощь русским по всему миру, посылки нуждающимся, пожертвования на оборону и Красную армию — всех благодеяний музыканта не перечислить. Но главное — музыка Рахманинова поддерживала людские души. Соединяя их в годины беды и победы, автор книги сумел ёмко и выразительно воссоздать образ музыканта и Человека с большой буквы.знак информационной продукции 16 +

Сергей Романович Федякин

Музыка / Прочее / Документальное / Биографии и Мемуары