On my skin (СИ)

— Он отправил меня сюда. К тебе. Вернее… Ему пришлось прикрывать мое внезапное отсутствие на собственном дне рождения. Кстати, по какому-то странному стечению обстоятельств, он знает ваш пароль.

Щеки Грейнджер ярко вспыхнули.

— Эй… Ты что-то знаешь, — его бровь взметнулась вверх. Он действительно был удивлен.

— Это не мой секрет, Драко. Я не могу рассказать тебе…

Она старалась оставаться невозмутимой, но, с каждой секундой, лишь отчаяннее краснела.

— Забини крутит с кем-то с Гриффиндора? — его вторая бровь изумленно скрылась под светлой челкой.

Гермиона заерзала, стараясь выбраться из его объятий, но он не позволил ей этого.

— Грейнджер, ты общаешься с моим лучшим другом, верно? — он прищурился. — Общаешься с Блейзом.

Возможно, в его голосе просквозило что-то, что могло обозначаться как отголосок беспочвенной ревности.

— Я… мы…

— Это Уизлетта, верно? — он пристально всматривался в ее лицо. — Мой друг запал на бывшую подружку Поттера?

Гермиона ничего не сказала, но он сразу понял, что это правда. У Блейза Забини была интрижка с младшей Уизли.

— Великий Салазар, Поттер и рыжий сойдут с ума, когда узнают, что без их присмотра, вы обе связались со слизеринцами, — его искренне развеселил этот факт. Он уже почти представил лица обоих, когда те узнают о случившемся. — Я хочу быть рядом, когда это произойдет.

— О, тебе придется быть рядом, когда это произойдет. Я не готова в одиночку отбиваться от их проклятий, — Грейнджер насмешливо улыбнулась, подаваясь навстречу к его лицу. — Не говори Блейзу, что тебе известно о них с Джинни прежде, чем он сам тебе все расскажет, ладно?

— Разумеется, Грейнджер, — коснулся ее волос и накрутил шелковистую кудряшку на палец.

Тишина, возникшая между ними, заполнилась мягким треском поленьев.

Драко отвел взгляд от каштановой прядки между своих пальцев и прижался губами к щеке Гермионы.

— Моя. Моя девочка. Малышка.

Гермиона прикрыла глаза, когда он стал покрывать ее лицо невесомыми поцелуями. Он добрался до ее губ, когда кончики ее пальцев осторожно коснулись его челюсти, и она ответила на трепетное прикосновение, накрывая его губы.

Тихий звук поцелуев и обжигающего дыхания смешался с потрескиванием огня. Драко ласкал ее кожу под свитером и чувствовал сладкую негу, затопляющую все его тело.

— Ты все еще считаешь, что это худший день рождения в твоей жизни? — еле слышно проговорила она, едва отрываясь от его губ.

Малфой улыбнулся.

— Я считаю, что ты — мой лучший подарок, Грейнджер. И не только в этот день рождения, а вообще. Вероятно, на всю жизнь. Навсегда.

Пальцы скользнули по татуировке, и он снова коротко накрыл ее губы своими.

— О, — она выдохнула, щекоча его подбородок теплым дыханием, — значит ли это, что я могу не дарить тебе подарков на все последующие праздники?

Драко насмешливо фыркнул и сильнее укутал ее своими объятиями.

— Это значит, что свой главный подарок я уже получил, а остальные… не так уж и важны.

Щеки Гермионы ярко горели. Блики огня плясали на нежной коже, делая ее невероятно красивой. Практически неземной.

— Спасибо, — она склонила голову к нему на плечо, снова пробираясь пальцами к татуировке и оглаживая ее.

Метка стала насыщеннее и ярче, слегка утратив излишние переливы, но по-прежнему оставаясь завораживающе невероятной.

— За что ты меня благодаришь? — непонимающе прошептал, чувствуя накатывающие волны необычайной неги от ее прикосновений.

— За это, — она кивнула, указывая взглядом на татуировку. — За то, что позволил.

— Грейнджер… — медленно выдохнул, пряча взгляд между ее шеей и плечом. — Это не то, за что ты должна меня благодарить.

— Почему нет? Ты признал связь. Я хотела этого…

Тонкие пальчики вновь зарылись в его волосы, подгоняя новую волну мурашек, взметнувшуюся к затылку. Пряно-сладковатый аромат кожи Гермионы защекотал ноздри. Когда-то он впервые вдохнул его и это было… странно. Чувствовать Грейнджер так близко, дышать ею. Это было ужасно неправильным, но таким манящим. Влекущим. Чем-то невероятно запретным.

Теперь же это стало почти привычкой и необходимостью. Какой-то его частью. Как если бы эта девочка поселилась под его кожей. Текла по венам. Билась в сердце. Пульсировала внутри. Ее запах, широко распахнутые карие глаза, неукротимые кудри, ласковые руки…

Ее имя было на его коже. А ее образ оказался выжжен где-то глубоко внутри. В области сердца. Там, где долгое время не было ничего, кроме боли. Она заполнила собой почти все пространство, вытеснив большую часть эмоций, пожирающих его изнутри.

Он коснулся губами пульсирующей жилки на ее шее.

— Я больше всего хочу, чтобы ты не пожалела об этом. О нашей связи.

С губ Гермионы слетел полувздох, когда он легонько прикусил чувствительную кожу.

— Почему ты думаешь, что я могу пожалеть об этом?

— Я уже все сказал, — его голос напрягся. — Мое прошлое не уйдет бесследно. По крайней мере, не так быстро. И мое будущее покрыто мрачной неизвестностью. Пару лет назад я мог бы с уверенностью сказать, что ждет тебя со мной, а сейчас… — вздохнул, упираясь лбом в ее плечо. — Я просто хочу верить, что мое имя на твоей коже не разрушит твою жизнь.