Он. Она. Другая (СИ)

— И как? — с интересом косится на меня.

— Ну как? С горем пополам, но разрешили. Теперь она туда собирается переезжать.

— А при чем здесь машина?

— Захотела поменять на новую. Привезла свою, оставила у нас и выбрала другую. — чувствую себя, как на допросе. — Потом ее перегонит в Россию. Всё?

— Нет, не все, — пробубнила она. — Если у нее есть жених, то вы-то как начали общаться?

— Она — дерматолог. У моей мамы были проблемы с кожей. Я попросил помочь, Рузанна ее вылечила. Потом пару раз отправляла ко мне своих друзей. Так и начали общаться, — ну точно следователь. — Теперь всё?

— Всё, — вздыхает после недолгой паузы. — Спасибо за честность. Просто я… — Сабина замялась и опустив голову, смотрела на сцепленные в замок пальцы. — Я испугалась, что опять ошиблась.

Поднимаю руку, тянусь к ней и пальцами поддеваю ее подбородок. Смотрит на меня на меня глазами, в которых страх, сожаление и боль. Точно как в тот дождливый октябрь, когда мы впервые встретились. Не хочу больше видеть в них грусти. Хочу, чтобы они всегда улыбались и светились.

— А спросить у меня напрямую нельзя было? — шепчу в приоткрытые губы.

Она скользит взглядом по моему лицу и останавливается на линии рта.

— Можно. Я растерялась, — точно также тихо отвечает Сабина. — В следующий раз я…

Поддавшись порыву, останавливаю ее, приложив указательный палец к губам.

— Следующего раза не будет, Сабина. Я не твой бывший муж.

И когда она судорожно вздыхает, я убираю палец, но кладу ладонь на ее шею и скольжу ею назад, вызывая в Сабине дрожь. Смотрит на меня как маленький загнанный олененок — и боится, и любопытно, что дальше сделаю. А я уже не могу себя сдерживать, мне сегодняшних американских горок с лихвой хватило. Подаюсь вперед и целую ее сильно и долго, пока задыхаться не начинает.

— Ревнуешь? — спрашиваю, улыбнувшись, когда мы прерываемся и пытаемся перевести дух.

— Еще чего, — фыркает она, но взгляд не отводит.

— Мне приятно, конечно, но я пи**ец сократился.

— В бухгалтерии о нас знают. Видели, как мы садились в твою машину.

— Ну и отлично. Теперь можем приезжать вместе.

— Как все у тебя легко! — сокрушается она.

— А у тебя сложно, — не могу сдержать ухмылки.

В ее кармане звонит телефон и она, спохватившись, быстро достает его и принимает вызов.

— Да, что? Мы сейчас немного заняты…Хорошо, я ему скажу.

Сжимая смартфон, смотрит на меня и усмехается.

— Дочка спрашивает, можешь ли ты подняться к нам на чай с шарлоткой?

— Конечно, могу, — черт возьми, как же приятно. — Я голодный.

Глава 17. Прогулка

Сабина

Первого мая нам повезло с погодой: с утра безоблачно и солнечно, а синоптики обещают +20. Разрешаю себе поваляться в постели, понежиться в лучах теплого утреннего солнца и помечтать. Вчера мы приехали на работу вместе, но вошли по отдельности, потому что мы пара за пределами центра, а внутри — начальник и подчиненная. Нариман со мной согласился, но в течение дня просил выйти в коридор, чтобы просто пересечься, пока никто не видит. Мы были похожи на школьников с параллельных классов, которые пересекаются на перемене, чтобы друг друга увидеть. И эти долгие украденные взгляды, короткие улыбки и совсем невесомые прикосновения, когда мы “случайно” пересекались на втором этаже. В моей сердце после затяжного сезона дождей расцветает нечто пока небольшое, но очень красивое. И хочется это нечто оберегать, лелеять, сохранить, дать больше света и влаги, чтоб росло.

На прикроватной тумбочке пищит телефон. Протягиваю руку, не глядя беру его и открываю мессенджер. Сообщение от Наримана, спрашивает, все ли в силе сегодня. Печатаю ответ, добавляю смайлик.

“Можем поехать туда к четырем”

“Хорошо. Только приеду к вам в 15.30”, - отвечает он.

Сегодня у нас выходной из-за Дня единства народа. Ирада уезжает с ночевкой в загородный дом, где ее подруга празднует день рождения, ну а мы собираемся сначала за новыми кроссовками, а после обеда на прогулку в Ботанический сад. В первую половину дня он будет занят, как и мы, но потом присоединится к нам.

Потянувшись на кровати, сбрасываю одеяло и тихонько встаю, чтобы не разбудить Нафису. После утренних процедур спешу на кухню, где делаю сырники для себя и девчонок. Вот сейчас проснутся и прибегут на запах две мышки.

* * *

— Мам, мам, смотри! Смотри! Они на травке! — дочка тянет меня к зеленой лужайке, по которой грациозно расхаживают белые лебеди.

— Только близко не подходи, они бывают очень вредными, — советует Нариман.

На поляне стоит невысокий столб с предупреждением, что лебедей нельзя кормить и трогать руками. Но счастливые дети бегают вокруг них и наша в том числе.

“Наша”? Я сама удивилась своим мыслям, ведь для Наримана она — просто дочь женщины, с которой он встречается. И я совершенно ее не навязываю. Но почему-то именно это местоимение крутится в голове. Задумавшись, смотрю на дочь, которая сама подбегает к Нариману и воодушевленно говорит:

— Пошли смотреть рыбок!