On the Old Road (СИ)

Поутру Наследник выглядел — краше в гроб кладут. Но держался молодцом, что не могло не вызвать уважения. Дисмас не без иронии думал о прихотях судьбы, глядя на разговор кошмарной рыбодевы и худого невысокого человека в богатом одеянии. Наследник определённо знал, к кому шёл — и не опускал взгляда, сжимая бескровные губы.

По бокам Сирены стояли два щитоносца, а напротив, зеркально охраняя Наследника — разбойник и рыцарь. Чуть дальше позади — два рыбьих копейщика против Барристана и Джунии. Вивиан и не так давно прибывший охотник за головами со странным именем Джейн стояли рядом с вышеназванными. А ещё рядом с Сиреной опирался на клюку явно немолодой рыболюд, пуча лишённые век глаза и иногда что-то лопоча скрипучим голосом на незнакомом языке. Та ему мелодично отвечала и любезно переводила всё это для Наследника.

— Ты так похож на него внешне, — тихо прозвенел печальный голос.

Определённо, Дисмас повидал немало странного и ужасного в своей жизни, но такого контраста, пожалуй, не встречал никогда. Может, потому и решил дать этот сто раз несчастный шанс?

Наследник нахмурился — ему с явным трудом удавалось сохранять хотя бы внешнее спокойствие.

— …но ты не ищешь его путей, — Сирена попыталась протянуть руку — и осеклась, когда тот невольно отшагнул назад. — Мы уйдём, а ты поклянёшься, что не будешь пытаться нас звать. И запомни: захочешь принести живые дары — я приду, — голос Сирены усилился, гулко и грозно, уже без тени печали и тоски ставя Наследника перед фактом, — и ни один человек больше не ступит на эти берега.

— Я услышал тебя, Сирена. Клянусь.

Она жутко улыбнулась. Возможно, на любом другом лице это выглядело бы гораздо лучше, но…

— Меня звали Маринель.

========== 12. ==========

А спустя день снова была чаща. Чаща — и поиски шайки разбойников, прибравших к рукам старую пушку, которая, по словам Наследника, обладала не просто ужасающей, а невообразимой огневой мощью. На резонный интерес Рейнальда, обязательно ли разрушать такую полезную в хозяйстве вещь, были прямо озвучены параметры этого монстра.

Больше ни у кого вопросов не нашлось.

И Дисмас нисколько не удивился, что вновь оказался бок о бок с Рейнальдом. Это уже давно казалось своеобразной традицией, неизменным правилом формирования отряда: где рыцарь — там разбойник. И наоборот. Именно с ними отряды возвращались практически без потерь и с наибольшим количеством добра. Дисмас почти привык, что рядом всегда есть этот болтливый рыцарь, в бою обращавшийся неостановимой силой, разносящей врагов огнём и мечом — воистину по заветам Церкви. И под таким прикрытием худощавой долговязой тени вроде разбойника было раздолье.

Равно как и отряд вовсю пользовался умением Дисмаса разведать обстановку без лишнего шума.

Вивиан со своими незаменимыми в этой чащобе противоядиями тоже чувствовала себя под такой защитой вполне вольготно, и в этот раз опять вызвалась за материалами для своих снадобий. А во время привала она вовсю разводила дикарку по имени Шархи на рассказ о целительских традициях северных племён. Негромко перебирал струны лютни и косился на Дисмаса Джин — этот шут оставался, быть может, единственным из “начального состава”, кто до сих пор не привык к некоторым особенностям спутников. На что разбойнику было ожидаемо плевать — лишь бы польза была, а она была: Джин превосходно обращался отнюдь не только со струнами и голосом, на что и сделали ставку.

Пушка была большая. Нет, она была БОЛЬШАЯ.

Пока остальные решительно отвлекали на себя внимание разбойников и попутно выбивали наиболее ретивых, Дисмас подбирался к монструозному сооружению. Но только когда огромное дуло шевельнулось, поворачиваясь в сторону схватки, разбойник понял, что опаздывает. Что они не учли наличия у этого монстра канонира. Ведь, казалось бы, кому придёт в голову стрелять из такой дуры в лесу?

Этим отморозкам пришло. И теперь на линии огня был весь отряд.

— В стороны! — заорал Дисмас, наплевав на скрытность и рванув к пушке напролом. Трость-хлыст вскрыла горло одному бандиту, верный пистолет выплюнул ртутную пулю прямо в лицо другому.

Но фитиль уже горел. И на остальных разбойник больше не смотрел.

Быстрее.

Ставший неприятно вязким, воздух обволакивал тело, звуки доносились приглушённо — и в глотке зрел отнюдь не человеческий рык.

Вивиан всегда относилась к людям как к поистине удивительным созданиям. Способным на многое — но таким хрупким, если знать, что использовать, когда и в какую точку. И вот сейчас, когда против них стояли обыкновенные отбросы общества — она не боялась. Эти люди не шли ни в какое сравнение с мертвецами руин, с химерами катакомб, с рыболюдьми бухты. И уж тем более они не могли сравниться с кем-то вроде Коллекционера или кошмарной живой Плоти — не имеющим постоянной формы порождением глубинных катакомб, до сих пор вызывающим дрожь омерзения и болезненного любопытства.