Она чужая

Девушка наградила его удивленным взглядом, а потом и вовсе приподняла брови, состроив вопросительное выражение лица. Лекс подавился смешком. Последний час он то и дело что смеялся, глядя на девушку и слушая отпускаемые ею остроумные замечания, иногда не совсем безобидные шутки. Пикироваться остротами с ней было в одно удовольствие –никаких обид и переходов на личности.

– Нет, у меня стойкое ощущение, что сейчас появятся хозяева и выгонят нас взашей.

– Но ты сомневаешься, что это моя квартира, почему?

– Потому что, – выговорила она предельно четко, – твоя домработница смотрела на тебя почти как на ничтожество, от тебя не пахло этим цветком, и ты до сих пор не переоделся. Либо у тебя так мало одежды или мы все-таки в химчистке с серьезной заявкой на приставку «люкс».

Кэш подняла чашку с горячим чаем, в который раз покрутив ее в руках и отставив на место. Она терпеть не может эту гадость с жасмином, а у них тут оказалось с ним практически все, даже одежда и та пахла этим цветком. Лекс сидел через столик от нее, также, как и она облаченный в белоснежный махровый халат. Он, в отличие от нее, давным-давно расправился с напитком, и его чашка стояла пустой.

– Скорее элитная.

– Ну, хорошо. Элитная прачечная – в Нью-Йорке и в самом деле есть все.

В первые мгновения Кэш не без напряжения ожидала, что в его руках появится ноутбук, начнет пищать пейджер или на худой конец миниатюрный телефон, словом, все, чтобы постоянно быть на связи и решать насущные вопросы, быть в курсе новостей и подписывать важные документы. В этом случае ей бы достались односложные ответы, раздражение и неминуемое разочарование, пришлось бы искать пульт от телевизора, чтобы не было совсем уж скучно.

Мягкие кушетки, стеклянная мебель, высокий ворс светлого ковра, огромный мерцающий экран с танцующими в нем людьми. Звука не было, скорее всего техника играла в этом помещении декоративную роль, выполняя функцию фона.

Лекс наблюдал за ее мужественными попытками отпить чай, сдерживаясь, чтобы не рассмеяться вновь: так выразительно было ее отвращение.

– В Америке есть все – это ты хотела сказать. Прекрати уже мучить себя.

Девушка поежилась, взглянув на зеленую жидкость в чашке с распустившимся в ней цветком, которая, по ее мнению, пахла каким-то дешевым парфюмом, к тому же еще и нагретым.

– Ты хотел сказать, – передразнила Кэш, копируя его интонации, – я больше не буду мучить тебя и уже вполне себе насладился твоими страданиями.

Лекс все-таки рассмеялся, поднимаясь, он подошел к ней, забрал из ее рук посуду, вылив все ее содержимое вместе с остатками в чайнике в огромную кадку ближайшего напольного «фикуса».

Кэш совсем не разбирается в домашних цветах и все напольные растения зовет либо фикусами, либо пальмами.

– Что ты делаешь? Ты видел с каким видом она произносила его марку? Словно подает нам по меньшей мере напиток молодости, приготовленный в посуде из чистейшего горного хрусталя. Я ведь рассматривала, искала нет ли в нем песчинок золота.

– Еще скажи, что он приготовлен руками девственниц. И как, нашла?

Кэш только хмыкнула, глядя как тот творит сие преступление.

– Нет, не нашла. Как ты пьешь эту гадость?

– Легко, для меня это аромат, а не неприятные воспоминания. Чего ты хочешь? Давай закажем это, только не мучай себя.

Кэш проследила за ним взглядом, украдкой разглядывая его подтянутую фигуру: все мышцы сбалансированы, никаких тебе перекачанных плеч и худосочных ног, а также аристократичной бледности. Ее взгляд опустился на самую нижнюю часть мужской спины, но тут же метнулся в сторону, застигнутый врасплох неожиданно весело прозвучавшим вопросом:

– Ты все рассмотрела?

Кэш быстро перевела взгляд. О, Господи, на что же ей посмотреть?! На фикус! Точно!

– Кажется, да, – мысли вдруг лихорадочно забились, не дав сконцентрироваться на чем-то одном, словно она рассыпала на пол разноцветные части мозаики. – Надо бы запомнить адрес, буду приводить сюда своих провинциальных знакомых и друзей, чтобы поразить в самое сердце немыслимой роскошью. Потрясающе красивое растение, как оно называется?

– Ну-да, как же, не на него ты смотрела, – Лекс не мог скрыть усмешки, он чувствовал ее взгляд всей поверхностью кожи и конечно же увидел вспыхнувшее на щеках доказательство ее "вины" и смущения.

– Зачем спрашивать, если ты не веришь мне?

– Надеялся увидеть вот это.

Она гадала и не находила ответа на тот вопрос: как можно так легко и спокойно, а главное без всякой неловкости, чувствовать себя рядом с полуголым, незнакомым ей мужчиной?

– Ты так и не ответила, чего ты хочешь?

Кэш чуть было не потерялась и в этом ответе, ощутив, как ее подводят мышцы лица и не дают скрыть предательскую смущенную улыбку. Что на нее нашло? Красивый мужик, но что с того? Дома есть ничем не хуже.

– Я просто чаю горячего хочу, а он у них только с разными цветочными запахами. Я их не люблю, ягодные – да, но не цветочные. Ты же видел, как я пытала ее, выспрашивая какой из них менее ароматный. Прекрати на меня так смотреть!

– Как так?