Она чужая

– Ты посмеиваешься надо мной, – выдала Кэш после секундного молчания, – хотя, я тут подумала, оставь так!

– А если нет?

–Я спрошу: кто ты такой? И куда дел Алекса Флагера?

Лекс кивнул: он наслаждался ее смущением. Кэш не стала мельтешить, вскакивать, суетиться, оправдываться, как иной раз бывает при конфузах. Это было так мило и вместе с тем презабавно видеть ее зарумянившееся лицо и слышать не уверенный, лишенный смешинок голос. Трудно передать все нюансы.

– Давай закажем чай. Какой ты любишь?

Кэш, которая чувствовала себя ближе к состоянию «ужасно» и «позорище», наконец совладала с собой, справившись с голосом.

– Горячий и крепкий, – проговорила она медленно и также неспешно покачала головой, взглянув на запястье, – черный и с бергамотом.

Сделала она это намеренно или получилось случайно: слова про чай прозвучали двусмысленно и томно.

– Скоро вернут вещи, а заказ пока оформят, пока привезут, мы или уже уедем, или замучаемся ждать, что тоже невыносимо.

Лекс усмехнулся, или он принимает желаемое за действительное.

–Я ведь пригласила тебя на чашку кофе, там и поедим.

– Так мы поедим или выпьем кофе?

Лекс сел обратно, откидываясь на спинку глубокого кресла, а затем повернулся к сидящей рядом девушке. Она рассматривала потолок, ее взгляд заскользил по помещению и наконец остановился на нем. Он не мог дать определение тому, как она выглядела: красиво –слишком избито для того что он видел сейчас. Мило – это чересчур просто. Она была притягательной: еще влажные волосы перекинуты через плечо, выразительные карие глаза, что смотрели на него с неким любопытством, обрамленные темными, длинными ресницами, красиво очерченные брови, аккуратный носик и чуть припухшие, словно от долгих поцелуев ягодно–розовые губы. Ворот халата чуть отошел в сторону, дразня воображение угадывающейся округлостью спокойно вздымающейся груди. Все исчезло, стоило девушке заметить его интерес, она поправила ткань.

– Смотря сколько времени у тебя осталось, и как долго ты готов терпеть мою компанию.

Лекс усмехнулся в своих мыслях: если дело только в этом, то у него в запасе вечность.

То на что он пошел сегодня, а именно остался, и более того решил провести время с интересным для него человеком, вместо того чтобы уйти прочь – это мазохизм или некая его разновидность. Он знает, что она не принадлежит ему и вряд ли это случится –бывшие или нынешние подружки друзей священное табу, без исключений.

– Не уверен, что у тебя так много времени.

Наконец они оказались на улице в сухой, чистой, идеально выглаженной одежде, Кэш стояла рядом, оглянувшись напоследок на дверь заведения. У нее звонил телефон, настойчиво, даже настырно, уже в который раз она переводила его на режим виброзвонка, не желая отвечать на вызов. Кого она так активно игнорировала?

– Кто звонит? Крис? Ответь уже на его звонок.

Девушка только смешливо сверкнула в его сторону глазами, но совету вняла и приложила телефон к уху.

– Да, алло. Привет. Гуляю. Нет, ее я так и не встретила. Да, буду продолжать искать и приходить. Не одна. Да, ты его знаешь. Хорошо. Нет, не скажу. На ужин приглашу. Сейчас?

Кэш зажала трубку пальцами, глядя на него. Лекс приподнял бровь –она его заинтриговала.

– Сиена приглашает тебя на ужин. Сегодня вечером. Придешь? – Кэш нахмурилась, видимо подружка добавила еще кое-что, – можешь даже не один. Возьми с собой кого-нибудь.

Он кивнул. Это будет интересно и вновь отдает самоистязанием.

– Крис? Наверное. Я узнаю. Если что уберешь лишние тарелки со стола. В чем проблема? Да-да, давай пока. Что?! Фотографию не пришлю, мы уже вышли, и я не буду возвращаться назад. Пока. Сиена! Пока, ну я не одна!

Диалог с далекой собеседницей вышел презабавный.

– Извини, она любит поболтать. Просит, чтобы я прислала ей фотографии.

Она чего-то не договаривала и это что-то очень веселило ее, это было видно по глазам. Они были такими, как когда она улыбалась и смеялась.

– А ты? Мы можем вернуться.

– А что я? Дело совершенно не во мне.

– Тогда в чем?

Лекс открыл перед ней дверь, дожидаясь, когда она сядет в машину. Девушка поравнялась с ним и легкомысленно дернула плечиком, скользнув по его груди взглядом, а потом совершенно нагло посмотрела ему в глаза и добавила:

– Я написала ей, что тут отличный вид, но в тот момент в помещении был ты. Я же не могу просить тебя вернуться назад и раздеться, переодевшись в халат. Это как минимум неудобно и странно, а как максимум пошло и отдает ощутимым кокетством.

Кэш все-таки села в машину, оставив улыбнувшегося Лекса на улице. Он чуть помедлил, закрывая за ней дверь. Это уже выглядело, как кокетство, и еще она смеялась над собой. Все-таки признала, что смотрела не на фикус.

– Я не знаю, как воспринимать это, то ли как оскорбление, то ли как комплимент. Меня только что сравняли с обстановкой прачечной.

Лекс завел двигатель, накинув ремень безопасности. Бессмертие-бессмертием, но дорожные камеры никто не отменял. Штрафы – не страшно, но вот прав могут и лишить. Он не любит перемещаться по городу с водителем.