Прошлый раз я забыла, что отложила удовольствие видеть вас на воскресенье. Я забыла, что надо было начать свой день с мессы и продолжать его визитами и деловыми поездками. Я очень жалею об этом, так как это задержит до завтра удовольствие видеть и слышать вас. Надеюсь, что вы не забудете о вечере в понедельник и не очень сердитесь за мою надоедливость в выражении большого восхищения, которое я к вам питаю.
К. С.Воскресенье утром.Словно ушат холодной воды эта записка! Конец терпению. Прорвалась сдерживаемая до сих пор плотина чувств.
И слабою рукой / Он пишет страстное посланье. / Хоть толку мало вообще I Он в письмах видел не вотще; / Но, знать, сердечное страданье / Уже пришло ему невмочь. / Вот вам письмо его точь-в-точь….
Вы смеётесь над моим нетерпением, — писал Пушкин, — вам как будто доставляет удовольствие обманывать мои ожидания; итак, я увижу вас только завтра — пусть так. Между тем я могу думать только о вас.
Хотя видеть и слышать вас составляет для меня счастье, я предпочитаю не говорить, а писать вам. В вас есть ирония, лукавство, которые раздражают и повергают в отчаяние. Ощущения становятся мучительными, а искренние слова в вашем присутствии превращаются в пустые шутки. Вы — демон, то есть тот, кто сомневается и отрицает, как говорится в Писании.
В последний раз вы говорили о прошлом жестоко. Вы сказали мне то, чему я старался не верить — в течение целых 7 лет. Зачем?
Счастье так мало создано для меня, что я не признавал его, когда оно было передо мною. Не говорите же мне больше о нём, ради Христа… (Подч. мною. — С. Б.)
Пушкин повторил слова Онегина из письма к Татьяне:
Я думал: вольность и покойЗамена счастью. Боже мой!Как я ошибся, как наказан!И снова оттуда же — слова о счастье:
Нет, поминутно видеть вас,Повсюду следовать за вами,Улыбку уст, движенье глазЛовить влюблёнными глазами,Внимать вам долго, пониматьДушой всё ваше совершенство,Пред вами в муках замирать,Бледнеть и гаснуть… вот блаженство!Эта перекличка с поэмой почти в каждой строке письма:
В угрызениях совести, если бы я мог испытать их, — в угрызениях совести было бы какое-то наслаждение — а подобного рода сожаления вызывают в душе лишь яростные и богохульные мысли.