Онекотан

Но и этот маршрут через бухту Блакистон можно было пройти по-разному. Самый короткий путь пролегал до устья реки Ольховки. Затем нужно было подняться по мелкому руслу ручья вверх, к его истокам, и попытаться выйти на то место, где можно было подняться на плато. А с плато Умелов знал дорогу к заставе как свои пять пальцев. Но этот маршрут за счет труднопроходимых участков возле реки Ольховки был очень тяжелым. Тем более что позавчера он уже смог испытать всю прелесть передвижения по густым зарослям кедрача и другого стланика с тихоокеанской стороны острова.

Был еще один вариант. Можно было просто идти по бухте Блакистон до конца к мысу Лисий. Если на него подняться и спуститься с другой стороны, оттуда оставалось всего два километра до бухты Муссель, где располагалась рота ПВО.

Но этот вариант был неприемлем. Во-первых, Умелов получил четкий приказ от Исаева двигаться именно к заставе, а во-вторых, что он мог сказать в роте ее командиру: что он сопровождал геологов, которые вовсе и не геологи, а специальная разведгруппа, и что на острове есть нарушитель и нужна срочная помощь раненому? Допустим, что командир роты ему поверит. Но он не сможет связаться напрямую с заставой, значит, будет потеряна уйма времени, прежде чем информация дойдет туда, куда надо.

Умелов поправил свою нехитрую амуницию и быстро зашагал в сторону хребта Советского, с которого начинался спуск в бухту Блакистон.

* * *

Лео шел быстрым шагом по самому верху хребта Советский. До места, где начинался удобный спуск в бухту Блакистон, оставалось не более двухсот метров. Остановившись у начала спуска, Лео решил проверить, нет ли за ним «хвоста». Он достал свой мощный бинокль, лег на мягкий мох и сделал упор из согнутой в локте руки, чтобы изображение в окулярах не дрожало. Медленно перемещая бинокль, он пытался поймать на склонах горы Пограничной или хребте хоть какое-нибудь движение. Вдруг ему показалось, что в одном месте что-то пошевелилось. Он еще раз внимательно посмотрел в точку предполагаемого движения. Несмотря на большое расстояние, Лео сумел разглядеть человека, идущего по хребту Советский в двух километрах севернее. Это был пограничник, который сопровождал группу псевдогеологов.

«Что бы это значило? – подумал Лео. – Либо раненый русский уже умер, либо с ним осталась женщина, а этот пограничник идет на заставу за помощью».

Такое развитие событий не входило в его планы. Он поднялся со мха, машинально отряхнулся и быстро, почти бегом, заторопился к спуску.

У Чена было только два варианта: либо он быстро и незаметно уходит с острова еще до того, как пограничник дойдет до заставы, либо надо было сделать так, чтобы он туда вообще не дошел.

Спускаясь к бухте, он напряженно соображал, что ему следует сейчас предпринять. Он понимал, что, вероятнее всего, ему следовало убить этого гонца, чтобы безопасно уйти с острова. Но как это сделать? Ведь у пограничника был автомат Калашникова, [46]а у него всего лишь эта бесшумная «пукалка». На открытом месте, каковым была бухта Блакистон, шансов у Лео было немного.

«Лучше где-нибудь устроить засаду, – неожиданно пришла ему в голову мысль. – Интересно, а как русский планирует идти на заставу? А может быть, он вообще идет в роту ПВО, ведь до нее дойти проще! Если он все-таки идет к своим на заставу, то самый короткий путь – дойти по бухте до устья речки Ольховки, подняться по руслу к ее истокам, а там забраться по крутому склону на плато. Там до заставы уже рукой подать. (Лео неоднократно ходил этим маршрутом.) Значит, засаду нужно делать в русле этой речки».

Обдумывая свой новый план, Лео вспомнил место, лучше всего подходящее для засады. Спустившись в бухту, Лео, довольный своей догадкой, чуть было не выбежал на черный песок. Мгновенно сообразив, что на песке останутся его четкие следы, он резко остановился. Поразмыслив несколько секунд, он развернулся и задом начал пятиться до линии прибоя. Так его следы говорили о том, что кто-то шел от воды в сторону склона сопки, а не наоборот.

Теперь он мог двигаться спокойно, поскольку накатывавшие на пологий берег волны должны были смыть его следы на песке. Он поправил рюкзак, потуже затянул поясной ремень и легкой трусцой побежал вдоль линии прибоя. Теперь перед ним стояла задача как можно дальше оторваться от пограничника, чтобы тот не смог его заметить. Через каждые сто метров Лео оборачивался, проверяя «работу» морского прибоя. Соленые воды Тихого океана аккуратно смывали цепочку его следов.

* * *

На спуске к бухте Олег остановился и огляделся. Солнце уже поднялось высоко над горизонтом и ярко освещало восточный берег Онекотана. Легкий бриз дул с океана. Волнение не превышало одного балла, а может, было и того меньше.

Умелов посмотрел на часы. «Пока иду в графике», – с удовлетворением отметил он.