Они были мелкие и золотокрылые

Он попросил у Валико разрешения похитить на несколько минут одну его официантку. После чего, проигнорировав насмешливый возглас – «Вах, понравился дэвушка? Ну, этот лучше, чэм тот, что голяком к тебе лез!» – перехватил Дору у выхода из зала. Отвёл в сторонку.

– Как ты здесь? – спросил Эдуард.

– Нормально, – она пожала плечами, покосилась на дверь, за которой шумели гости именинника. – Я пока ещё всему учусь и…

– Не волнуйся, Валико не против, чтобы ты немного отвлеклась и передохнула. Я имел в виду, как тебе вообще на второй полосе? Ты счастлива?

– Ну… – она растерянно рассмеялась, – да, наверное. Здесь всё по-другому. Прянику здесь точно лучше! Никто не смотрит на него волком, как в материнской квартире. И люди чаще улыбаются. На улицах. Хотя… Я не знаю…

Эдуард внимательно наблюдал за лицом девушки, за её жестами. Дора не говорила ничего такого, чтобы её сковывал блокиратор. Она, и правда, не знала, насколько стала счастливее и стала ли.

– Но считается, что здесь лучше, не правда ли? – закончила Дора.

Эдуард пожал плечами.

– А вы? – неуверенно спросила девушка. – Вы счастливее у нас там? Не хотите вернуться?

– Я точно был счастливее там целых семь лет. А сейчас… Возвращаться однозначно не хочу. Разве что сын… – Эдуард замялся.

Рассказать ей про хитрый план с дарением златокрыла? Нет, пожалуй, не стоит. Ещё подумает, что он ей оболтуса своего навязывает. Артемий и так девушке все глаза намозолил в своё время.

Из зала вылетела официантка с подносом пустой посуды, недовольно зыркнула на Дору.

– Ладно, мне пора, – засуетилась девушка. – Надо напарнице помогать. Была рада увидеться, – она улыбнулась. – Надеюсь, не последний раз.

– Надеюсь, – кивнул Эдуард.

На следующий день он начал работать над перечиповыванием флаймобилей. С Валико уговорились о том, что: «Эдуард вправе атказать клиенту, если тот падазрительный савсэм».

И если с первыми тремя всё прошло, как по маслу, то четвёртый – блеклый тип с прозрачными рыбьими глазами – таки показался подозрительным. Причём, даже не ему – безымянной златокрылке. При виде гостя она, всегда спокойная и дружелюбная, вдруг ощетинилась и зашипела. Эдуард попросил гостя уйти. А перезвонив Валико узнал, что блеклый тип откопал контакты Эдуарда невесть где, и сам друг его не посылал.

– Ах ты, красотка, – почесал он за ухом златокрылку. – Почуяла.

С тех пор он так и стал её звать – Красоткой. Артемий, если захочет, переименует, а пока – надо же как-то обращаться к собеседнице?

Тем более что было ему с Красоткой очень спокойно. Даже спокойнее, чем с Терезием, хотя и «основной» златокрыл очень даже его умиротворял. Может, дело в том, что с новыми заказами он больше времени проводил в гараже? И, к его стыду, стал меньше уделять времени Терезию. Ничего, подарит Красотку, будет брать и «первенца» в гараж…

Порой Эдуард ловил себя на тревожных мыслях: а вдруг он дурное дело делает? Что если помогает не тем людям? Может, зря всё-таки согласился на перечиповывание это? Иногда же с тоской смотрел в ночное небо: не появится ли винный флаймобиль с огненноволосой хозяйкой?

В такие минуты подходила Красотка, смотрела в глаза, тёрлась о плечо шершавой мордой, и становилось легче. И каким-то неведомым образом Эдуарду всегда удавалось вовремя закрыть гараж и не попасться на глаза полицейскому патрулю или слишком уж любопытному соседу.

Да и гонорары, уже поступающие от заказчиков не могли не радовать. Ещё немного – и он полностью окупит Красотку.

Он вновь заглянул в зелень глаз златокрылки. Как можно не любить такое чудо? Артемию должен, нет, просто обязан, понравиться подарок.

Подарок понравился.

Друзьям Артемия – так точно.

Праздновать день рождения сын решил в общежитии с друзьями. Туда Эдуард и привёз златокрылку. Вокруг зеленоглазой Красотки тут же сгрудилась кучка девчонок, радостно зачирикали и принялись напрашиваться в гости к Артемию – на чай, и на «потискать златокрыла».

Артемий, который при виде подарка надулся совой, немного расслабился, и теперь улыбался и отшучивался. Кого-то, правда, даже пригласил в гости. Вот и супер! Девчонки симпатичные, бойкие, может, выбросит, наконец, дурное из головы?

Красотку сын, правда, немедленно переименовал в Фео.

Сама же златокрылка, похоже, довольно быстро освоилась. Сидела на узкой общажной кровати, гордо расправив крылья, давала себя гладить и время от времени довольно курлыкала.

И только когда Эдуард собрался уходить – чего под ногами путаться у молодёжи? – она вдруг заволновалась. Золотой струйкой просочилась сквозь толпу студиозусов, набившихся в комнату Артемия по самое не хочу, – все хотели взглянуть на златокрылку – и забралась на плечо Эдуарду.

– Ну-ну-ну, – он погладил её по голове и вручил подошедшему сыну. – У тебя теперь новый хозяин.

– Уже уходишь? – спросил Артемий.

– Мне пора. Да и нечего старому пню делать среди молодежи. Береги её, – он кивнул на Фео.

– Да уж, постараюсь, куда деваться.

Фео смотрела на Эдуарда с тоской и надеждой.