Они делали плохие вещи

Их поиски ничего не дали. В стороне от главного входа была еще одна дверь; в замке торчал маленький ключ. Это было последнее место, которое они оставили для осмотра. Оливер повернул ключ, ожидая увидеть что-то вроде гардеробной, но обнаружил деревянные ступеньки, ведущие вниз.

— Ну, конечно. Подвал, — скривился он. — Не вижу смысла спускаться туда, как считаешь?

Он провел пальцами по редеющим волосам, надеясь, что Лорна не заметит его беспокойство. В прежние времена он легко скрывал свои чувства, но с годами это давалось ему трудней.

— Не знаю. Вроде мы все осмотрели — столовую, кухню, салон… — ответила Лорна. — Безрезультатно. Думаю, Элли и Мэв тоже ничего не нашли наверху. Но давай уж доведем дело до конца. Смотри, здесь есть выключатель. — Она щелкнула клавишей, и под потолком загорелась лампочка. — Видишь? Даже не мигает. Ты ведь не боишься?

— Ты видела, чтобы я когда-нибудь боялся?

Но по крайней мере об одном случае он помнил. И, судя по выражению лица Лорны, она тоже помнила.

— Сначала дамы, — указал он на лестницу.

— Если ты толкнешь меня, я тебя прикончу.

Он поднял руки.

Ступени заскрипели под их весом. Оливер шел позади. Где-то на середине он замешкался. Пусть спустится первая.

— Ну как?

— О да, — отозвалась Лорна. — Просто кошмар. Настоящий ужас. Тебе лучше оставаться там, а не то случайно поранишься о банное полотенце.

Оливер вздохнул и присоединился к ней.

— А знаешь, Лорна, ты такая же смешная, какой была в универе.

— То есть я, по-твоему, не изменилась?

— Рад узнать, что некоторые люди не меняются.

Они стояли рядом, слушая, как снаружи шумит дождь. Из маленького треснувшего окошка наверху были видны сорняки и какой-то мусор.

Единственный подвал, в котором до этого побывал Оливер, был в доме его деда. В нем держали овощи, банки с соленьями и вареньем. В военное время подвал служил бомбоубежищем. Дед отказывался его закрывать, предсказывая «следующую большую войну». В этом подвале тоже не было ничего примечательного. На металлических стеллажах хранилась всякая всячина: стопки простыней и полотенец, мусорные корзины, мини-бутылочки с шампунем; отдельно лежали сложенные картонные коробки. Если у деда пахло луком и клубничным вареньем из разбитой банки, то здесь — сырым картоном, опилками и бензином.

Но вообще-то этот подвал напоминал чулан в доме на Колдуэлл-стрит, забитый сломанной мебелью, старыми кастрюлями и мешками с грязным бельем. Они с Каллумом поначалу пытались разобраться в этом хламе и даже сумели выудить оттуда какие-то доски, чтобы соорудить для Каллума стол. Оливер отшлифовал и покрасил его, а Каллум взамен угостил его несколькими кружками пива в «Байвэйсе». Они провели там ночь и проигрались в пух и прах в дротики.

Воспоминание разозлило его. Когда Лорна направилась к куче брошенной мебели в углу, он последовал за ней, как ребенок, которого мамаша тащит по магазину. Накануне, бросив взятую напрокат машину, он мечтал побыстрее добраться до дома. Теперь же он прикидывал, сколько времени ему понадобится, чтобы дойти до нее пешком, и сможет ли он поменять шину, когда дойдет.

— Ну надо же. Посмотри на это.

Лорна взяла зеленый мячик и подбросила его.

— У Каллума такой был, помнишь? Он кидал его в стену, когда занимался. Меня это так бесило, что однажды я его спрятала. Каллум так расстроился, когда не смог его найти, что у меня не хватило духу не отдавать.

Она некоторое время смотрела на мячик, затем положила его обратно в коробку и пошла дальше, в глубь подвала.

— Что ты помнишь о нем? — спросила Лорна.

— Не так много. — Оливер пнул носком ботинка деревянный ящик. — Я имею в виду, он был тихим, так ведь? Не сильно мешал. Пока… — Он замолчал и посмотрел на пустую кормушку для птиц.

— Но разве ты не думал о нем? Все мы здесь собрались, и еще этот ужасный диван… Разве тебя это не вернуло назад, к тем дням?

— Да не к чему возвращаться. Мы не были друзьями. Так, здоровались.

— Ты сам знаешь, что это неправда. Может быть, он не ходил на твои вечеринки, но вы вместе шатались по кабакам. И он достал тебе тогда билет на Джорджа Майкла в Уэмбли.

— Если ты кому-нибудь скажешь, что я ходил на концерт Джорджа Майкла, я отрежу тебе яйца, Лорна.

— Значит, ты помнишь.

Конечно, он помнил. И с каждой минутой воспоминания набегали, как капли из протекающего смесителя. Сколько ни закручивай кран, они продолжали капать. Он даже вспомнил, что тот дурацкий мячик у Каллума был не зеленый, а розовый. Точно розовый. Он даже пошутил тогда насчет геев, и Каллум так скривился, что он задумался, не гей ли в самом деле его сосед, несмотря на стояк к Мэв. Но он не собирался рассказывать об этом Лорне. Пусть гадает, что он помнит, а что нет.

Он бесцельно пнул стеллаж. Черная картонная коробка упала ему под ноги.

— Вот так так. Эй, Лорна…

Но она смотрела в потолок.

— Где мы? — спросила она. — Что над нами?

— Я не знаю. Столовая? Сукин сын… Лорна, посмотри на это.

Оливер потряс пустую коробку.

— Лорна? Эй, сисястая.

Она очнулась и провела рукой по лбу.

— Так и знал, что на сиськи ты отреагируешь. Вот, смотри.

Он сунул коробку ей в руки.

— Знаешь, что это?