Они делали плохие вещи

— Где она? — спросил Оливер.

— Не знаю. Наверху.

Оливер побежал к лестнице. Мэв последовала за ним.

— Вы должны были оставаться вместе! — крикнул Оливер, обернувшись.

— Мне показалось, что я кого-то видела!

Лорна схватила ее за руку.

— Кого ты видела?

— Никого. Я имею в виду, мне показалось, что я кого-то слышала.

— Холлиса? — спросил Оливер, когда они поднялись на второй этаж.

— Не знаю.

— Но ты была в этот момент внизу. Почему ты бросила Элли?

— Я не бросала! То есть я ушла, но…

Элли снова закричала, и на этот раз крики беспрерывно следовали один за другим. Они взбежали на верхний этаж. В узком коридоре звук усилился.

Оливер подскочил к закрытой двери справа от них.

— Элли? Что происходит? Что случилось? Элли!

Ручка заскрежетала. Дверь не поддавалась.

— Элли, впусти меня!

Он ударил ногой в дверь.

— Ой! Черт!

Хромая, Оливер отступил назад.

— Что за сучьи двери? Зацементировали петли, что ли? Элли!

— Тише, — сказала Лорна.

Крики прекратились. В наступившей тишине стало слышно, как открывается замок. Перед ними появилась Элли. Левую руку она держала так, будто поранила, но в остальном, как им показалось, была невредима. Она протиснулась мимо них и, пошатываясь, пошла по коридору.

— Элли, милая, — сказал Оливер, догоняя ее. — Успокойся. Все в порядке. Я здесь. Успокойся. Расскажи нам, что случилось.

Он попробовал взять ее за руку, удержать, но Элли выдернула руку и двинулась дальше по коридору. Оливер пошел следом. Она остановилась у бра и подставила руку под свет — красные следы были похожи на царапины.

«Что это было? — подумала Мэв. — Кто мог это сделать, если Лорна и Оливер были внизу?»

Элли опустилась на пол, ее лицо блестело от слез.

— Что случилось? — спросила Лорна у Мэв.

— Не знаю. Помнишь, я говорила, что мне показалось, будто я кого-то услышала? Я пошла искать ключ от чердака, стала спускаться вниз, кого-то там услышала, потом спустилась вниз, и тут ее крик…

— Ты кого-то там услышала наверху и спустилась вниз? — рявкнул Оливер. — Какой, черт возьми, в этом смысл? Ты убегала, так, что ли?

— Я не убегала, просто путаюсь в словах. Я пошла вниз, чтобы найти ключ от чердака, а потом мне показалось, что я кого-то услышала, и тогда…

— Стойте. Там… Посмотрите. — Шепот Элли заставил их замолчать. Она качала головой взад и вперед, как будто у нее был припадок. — Просто посмотрите! — Она указала на комнату.

— Хорошо, хорошо.

Оливер потрепал Элли по плечу и пошел к комнате.

И тут же, бледный как смерть, попятился, охваченный ужасом.

Мэв обменялась взглядом с Лорной, и они вместе шагнули к двери.

Стены того же бледно-желтого оттенка, как на Колдуэлл-стрит, были испещрены каплями засохшего клея. Большой деревянный шкаф, накренившийся вправо, из-за того что у него не хватало одной ножки, был придвинут к стене; на полу валялись пустые коробки «Чикен Коттедж». Над пружинной кроватью висел плакат группы Bon Jovi.

Это была почти точная копия прежней комнаты Холлиса. Единственным отличием было положение открытого окна, из которого высунулась намокшая занавеска. Но не из-за этого Оливер давился за дверью от рвотных позывов, а Элли мычала себе под нос. Дело было в том, что лежало на кровати.

Им не было нужды проверять, жив ли он. Половина черепа была раздроблена и вдавлена внутрь головы. Кровь залила всю левую сторону лица до воротника желтой куртки.

— Холлис, — прошептала Мэв.

Помутневший правый глаз уставился на нее.

Она была не в состоянии смотреть дольше.

Лорна подошла ближе.

— Что вы там делаете? — послышался голос Оливера из коридора.

Возле головы Холлиса лежал конверт, их которого торчал голубой уголок записки. Лорна выдернула конверт из-под матраса и потащила Мэв за собой в коридор, закрыв за ними дверь. Обе опустились на пол.

Когда Оливер увидел, что держала в руке Лорна, он замотал головой.

— Не надо, — проговорил он. — Не открывай это, Лорна.

Но она открыла.

Уйдите только раньше срока,
Вот Холлис не ушел далёко.
Кто Каллума убил — признайтесь.
Иль здесь навечно оставайтесь.

Стр. 35-45

…но они, конечно, все усложнили гораздо больше, чем это было необходимо. Они всегда были такими. Мне просто приходилось повторять себе, что это не моя вина. Потому что я тут ни при чем. Они сами сделали свой выбор, даже если не понимали этого. Они не были способны видеть вещи такими, каковы они есть. Никогда это не было так очевидно, как в декабре 1994 года, и позднее, когда произошло то, что произошло.

Конверт лежал на темно-зеленом ковре перед закрытой дверью. С того места, где находилась Мэв, — а она лежала на животе на кровати, прижавшись щекой к шершавой наволочке, — ей казалось, будто кто-то взял перочинный нож и вырезал из ковра идеальный квадрат. Записка, напоминающая о прошлой ночи, была ей не нужна. Каждый раз, когда она закрывала глаза, воспоминания воспроизводились так же четко, как при повторном просмотре телепередачи. Пустой желудок протестовал против ее бездействия, но пошевелиться она была не в состоянии.