Они создавали карты с грифом «Секретно»

Вечером топограф из маршрута не вернулся. Анна поняла, что случилась беда. Погода стояла мерзкая, шел дождь со снегом. Девушка с собакой рано утром отправилась вниз к реке, обледеневшие камни становились скользкими, одежда быстро промокла. Анна торопилась, скоро должна проснуться маленькая Катюшка, нужно успеть вернуться. Убежавшая по тропе собака звонка залаяла, давая знать, что она кого то обнаружила. На берегу речки, среди каменных нагромождений, свернувшись, лежал топограф. Анна, дотронувшись до плеча, спросила: «Вова, ты живой?» Окровавленное лицо повернулось к девушке, губы зашевелились, тихо вымолвили: «Упал со скалы». И глаза вновь закрылись. Аннушка поняла, что Володя замерзал, произошло переохлаждение, но его болезненное состояние и потеря сознания оставались загадкой. Ощупав и осмотрев топографа, Анна установила, что он сломал ногу, она оказалась толстой, опухшей, величиной в виде ведра от колена до ступни. На поясе первопроходца был зачехлен маленький топор. Анна этим топором срубила пару тонких лиственниц, соорудила волокушу, уложила на нее Владимира, впряглась и потащила бедолагу по тропе, засыпанной свежевыпавшим снегом. Снег белыми хлопьями валил и валил. Снежные пушинки падали на разгоряченное, смуглое лицо девушки, таяли, заливая снежной водой и соленым потом глаза мученицы. Она знала, что в доме, надрываясь, ревет дочурка, это ее подталкивало, но волокуша становилась все тяжелее и тяжелее. Нужно было спасать Владимира, он всю ночь пролежал на мокрых, холодных камнях, вначале под проливным дождем, а затем засыпанный мокрым снегом. Больной иногда стонал, просил пить. Анна приговаривала: «Вова, потерпи, осталось совсем немного, буду тебя отпаивать горячим таежным чаем с малиной, медом и барсучьим жиром, сейчас нужно спасать твои легкие, а все остальное потом». Тащить волокушу становилось все труднее и труднее, хотя по снегу хорошо скользили ветви волокуши, но ноги постоянно сползали в разные стороны. По этой тропе Аннушке приходилось осенью перетаскивать много картошки, и это для нее не представляло больших физических трудностей. Последние метры давались очень трудно. Втащив в дом больного, Анна услышала раздирающий плач дочери.

Оголив упругую грудь, Анна взяла на руки малышку, она примолкла и начала громко причмокивать, хотя на глазах оставались, словно застыли, крупные капли слез. В это время раздался стон, больной просил пить. Держа одной рукой ребенка, Анна начала растапливать печь, нужна была срочно горячая вода. Накормив Катюшку, Анна сняла с Владимира всю промокшую одежду, протерла мокрое тело полотенцем, затем скипидаром намазала спину, грудь, замотала его в простыню, напоила горячим чаем с барсучьим жиром, козьим молоком и уложила спать. Перед этим обработала глубокую рассеченную рану на лбу, над глазом, наложив марлевую повязку, замотав голову бинтом. Всю ночь Владимир бредил. Иногда кашлял. Анна разломала один пчелиный улей, приготовила дощечки, чтобы наложить шину на место перелома ноги, разыскала цементную смесь вместо гипса, всему этому она научилась в детстве, у матери, которая в молодости работала в деревне лекарихой.

Утром рано в комнате Базаева застрекотала походная радиостанция. Анна пошла в его комнату, разобралась и ответила. Мне было очень странно услышать женский голос на нашей частоте, тем более, что почти все бригады закончили полевые работы. Мне удалось переговорить с обаятельной Анютой и узнать о делах Базаева. Она рассказала, что обследование он закончил, но вчера поскользнулся и повредил ногу. Мне пришлось сообщить Анюте, что вертолет улетел и прилетит дней через десять.

Владимир пришел в сознание, открыл глаза, удивленно стал озираться по сторонам. Некоторое время он находился в замешательстве. Потом Володя увидел, что он лежит совершенно голый под простыней и медвежьим одеялом, а вся его одежда висит около печки. Топограф сделал попытку привстать, но обнаружил, что у него связаны ноги крепко накрепко. ”Я что, буянил что ли, кто это меня так зашнуровал?" — заговорил Володя. Анна подробно все рассказала бедолаге. Он помнил момент, когда оборвался со скалы и упал на камни, затем вскочил, очевидно, сломанная кость зашла одна на другую, и он потерял сознание, свалившись на камни. Топограф попросил развязать его, очень захотел на улицу, в туалет, Анна поставила около больного тазик, объяснив, что пока гипс на ногу не наложен, вставать нельзя. Володя стал растолковывать, что он в жизни не сможет этого сделать. Метеоролог раскрыла ему секрет, что вчера вечером он испражнялся в этот тазик, но тогда она ему помогала, а теперь он в сознании и может сделать это сам, и удалилась на улицу.