Заручившись царским разрешением, Бочкарева, которой было уже двадцать пять лет, вступила в четвертую роту 25-го Томского резервного батальона и начала проходить военную подготовку наравне с сослуживцами-мужчинами. Поначалу солдат-мужчин приводило в замешательство присутствие среди них женщины. Некоторые принимали ее за проститутку, которую предоставили им для плотских утех. Поэтому первые несколько ночей в казарме она отбивалась от домогательств со стороны некоторых сослуживцев, но когда Бочкарева ответила на приставания мощными ударами, ее оставили в покое. Женщина добилась блестящих успехов в военной подготовке и, показав в этой области большие способности, снискала уважение коллег-мужчин. Со временем, после перенесенных вместе испытаний, у нее установились товарищеские отношения с другими солдатами, и те стали обращаться с ней как с равной. В самом деле, Бочкарева, похоже, без особых трудностей ассимилировалась в мужской среде.
Солдатская служба была для Бочкаревой не первой «экскурсией» в мужской мир. Еще до того, как вступить в армию, она успела сменить несколько профессий, которые традиционно предназначались для мужчин. В Иркутске вместе с мужем Афанасием она работала в бригаде по строительству дорог. За умение и трудолюбие ее даже повысили до помощника бригадира, тогда как Афанасий остался простым рабочим. Несмотря на враждебность и насмешки со стороны подчиненных, молодая женщина отлично исполняла свои обязанности. Находясь на поселении вместе с Буком, Бочкарева освоила ремесло мясника – еще одно преимущественно мужское занятие. Успешное подражание мужским манерам в гражданской жизни, несомненно, упростило ей переход в мужскую военную сферу. Похоже, Бочкарева чувствовала себя более уверенно в мужском мире и с легкостью перенимала мужские привычки. Она курила, выпивала, плевалась, ругалась матом и, как уже упоминалось, даже посетила бордель вместе с однополчанами (исключительно из любопытства, как объясняла она сама). Прозвище, которое она взяла, когда стала солдатом – «Яшка», – представляет собой сокращение от «Якова», имени ее бывшего любовника. К тому времени, когда она приняла командование над 1-м женским «батальоном смерти», Бочкарева регулярно говорила о себе в мужском роде.
Впрочем, ассимиляция не всегда проходила гладко. В скучной мешковатой униформе, с коротко остриженными волосами, Бочкарева без труда могла скрыть свой истинный пол. Однако она не могла все время оставаться полностью одетой. Живя в казарме вместе с мужчинами, ей приходилось одеваться и раздеваться в их присутствии. Более того, ей приходилось посещать баню вместе с ними, поскольку отдельные удобства для женщин в армии не были предусмотрены. Наконец грязь и вши пересилили ее скромность. Первоначально мужчины дразнили ее, но не приставали к ней, получив хорошую острастку от командира. Но вскоре, по воспоминаниям Бочкаревой, и она, и ее товарищи свыклись с ее присутствием в бане. Очевидно, она почти полностью подавила в себе женское начало и убедила окружающих также не воспринимать ее как женщину.
В феврале 1915 года подразделение, в котором служила Бочкарева, отправилось на Западный фронт, войдя в состав 28-го Полоцкого пехотного полка 7-й дивизии 5-го корпуса 2-й армии. Когда Бочкарева оказалась на фронте, распространился слух, что в армии служит женщина, и ее присутствие привлекло к себе внимание. Большинство солдат-мужчин приняли ее благосклонно, но нашлись и такие, которые не могли смириться с тем, что женщина участвует в боевых действиях. Некоторые солдаты-мужчины первоначально проявляли враждебность по отношению к Бочкаревой. Когда конфликт заходил слишком далеко, Бочкарева без колебаний отвечала ударами на насмешки. Возражения против ее присутствия в воинских рядах чаще исходили от офицеров, чем от низших чинов. Это вполне согласуется с общепринятыми представлениями о гендерных ролях и поведении, характерных для России в начале XX века, поскольку офицеры, происходившие в основном из высших слоев общества, считали, что для каждого пола существует отдельная сфера деятельности, и женские обязанности должны ограничиваться домом. Солдаты, напротив, были большей частью крестьянами и рабочими, привыкшими видеть, как женщины занимаются тяжелым и даже опасным трудом.