Они сражались за Родину. Русские женщины-солдаты в Первую мировую войну и революцию

Петроградский женский батальон в лагере Левашово (любезно предоставлено Государственным центральным музеем современной истории России, Москва)

В отличие от Крыловой, описавшей свою жизнь в батальоне Бочкаревой, Бочарникова не упоминает о том, чтобы она сама или кто-то из ее сослуживиц придерживались феминистских взглядов. Однако очевидно, что женщины-солдаты этого подразделения вполне осознавали влияние своих действий на взаимоотношения полов. Когда солдаты-мужчины советовали им возвращаться по домам и выполнять женские обязанности, женщины-добровольцы возразили, что это сами мужчины не исполняют свой долг защитников Родины. Бочарникова сообщает, как женщины ее взвода написали ответ одному солдату, который возмущался их действиями: «А вам разрешите дать совет: нарядитесь в наши сарафаны, повяжите головы повойниками, варите борщ, подмывайте Ванюток, подвязывайте хвосты буренкам и, луща семечками, чешите языками» [Там же: 190]. В другом случае, обыгрывая собственную гендерную трансгрессию, после принятия присяги женщины-солдаты запели традиционную маршевую песню, в которой поменяли местами мужские и женские роли. «Солдатушки, браво ребятушки! А где ваши мужья?» – запела командир взвода. Доброволицы грянули в ответ: «Наши мужья — заряжены ружья. Вот где наши мужья\» В изначальном варианте песни у солдат спрашивали: «Где же ваши жены?», и они отвечали: «Наши жены – пушки заряжены» [Там же: 195]. Кроме того, важную роль в жизни батальона, несомненно, сыграло влияние Петроградского женского военного союза с его явно феминистской повесткой.

Отношения между мужским и женским составом батальона были в основном хорошими, и капитан Шагал настаивал, чтобы в обращении с женщинами офицеры придерживались самых высоких стандартов. По его утверждению, офицеры были настолько обеспокоены этим вопросом, что немедленно учредили «суд чести» для рассмотрения возможных случаев неправомерных действий со стороны мужчин-офицеров [Шагал 1969: 8]. Однако Бочарникова сообщает о нескольких случаях сексуальных домогательств. Одного офицера застали, когда он занимался любовью с женщиной-солдатом в своей палатке, после чего оба нарушителя были вынуждены покинуть батальон. Другой мужчина-офицер, один из ротных командиров, был уличен в чрезмерном внимании к одной доброволице, и его также отстранили от должности. По сообщению Бочарниковой, во время обучения по лагерю прошел слух, что одна из женщин-солдат в другой роте беременна. Для выяснения правды всю роту подвергли медицинскому освидетельствованию. Обнаружилось, что беременны семь женщин, и причиной этого, вероятно, стали сексуальные отношения с мужчинами-инструкторами (поскольку перед приемом в батальон все женщины прошли медицинский осмотр). Мужчины и женщины, непосредственно причастные к «скандалу», были изгнаны из батальона за неподобающее поведение. Подобное поведение, недопустимое как для женщин, так и для солдат, вызвало у Бочарниковой ужас и отвращение. Несмотря на переосмысление гендерных ролей, ее отношение к сексу осталось довольно консервативным и вписывалось в традиционные социальные нормы. Возможно, еще важнее то, что она считала подобные действия порочащими честь и моральный облик женского батальона [Бочарникова 2001: 185].

Батальон проходил обучение летом и осенью 1917 года. В начале октября боевая подготовка стала более интенсивной, поскольку планировалось в конце месяца отправить женский батальон на фронт. 17 октября генерал-квартирмейстер Петроградского военного округа доложил начальнику Отдела по устройству и службе войск ГУГШ, что формирование и обучение батальона завершены и что он готов к отправке в действующую армию [РГВИА. Ф. 2000. Оп. 2. Д. 10: 1]. После получения этих сведений Ставка приказала 24 октября направить 1-й Петроградский женский батальон на Румынский фронт [РГВИА. Ф. 2003. Оп. 2. Д. 349: 50]. Однако батальон так и не достиг пункта назначения, поскольку 24-го числа в столице произошли политические события, которые вовлекли женщин-солдат в борьбу за власть в России[49].

2-й Московский женский «батальон смерти»