Они жаждут

Мотор ожил и заурчал, фургон проехал через ворота на кладбище Рамона-Хайтс, а парень в футболке с «Королем Кахуна» остался приглядывать за тихой улицей. Машина остановилась в глубине кладбища. Задняя дверца открылась, и из фургона вылезли темные силуэты с лопатами и кирками – пятеро, потому что девушка насытилась и обленилась. Они разбрелись среди деревьев и принялись раскапывать могилы, работая безостановочно, словно хорошо смазанные механизмы. Когда лопата ударила по первому гробу, двое работавших по соседству прервались и подошли помочь. Втроем они откопали гроб меньше чем за минуту и подняли из ямы с неровными стенками. Внутри лежал скелет в черном костюме и пожелтевшей рубашке. Они проворно перевернули гроб, вытряхнули из него кости и затолкали гроб в свой «Ю-Хоул». Потом звякнул второй гроб. Он оказался маленьким, как колыбель, с хрупкими детскими костями внутри. Их тоже высыпали на землю, и они хрустели под ногами, словно сухие ветки, когда второй гроб грузили в фургон.

К исходу часа туда сложили почти тридцать гробов. Кости и холмики земли разбросали по всему кладбищу, а одежда и лица гробокопателей покрылись грязью. Но они продолжали работу до тех пор, пока чернокожий парень в бандане не выпрямился над опустевшей могилой и не произнес тихим голосом:

– Хорош.

Инструменты отнесли в фургон. Темные силуэты забрались в него, и дверца закрылась. Машина подала назад по усеянной костями траве, развернулась и подобрала дозорного у ворот. Затем фургон набрал скорость, выехал с кладбища и повернул направо по Арагон-авеню, к торговому району Эл-Эй.

II

Щурясь от яркого утреннего солнца, Гейл Кларк поставила свой красный «мустанг» на общественную парковку возле бульвара Пико и прошла полквартала до большого серого здания, в прежних своих воплощениях побывавшего школой карате, оздоровительным клубом для домохозяек с избыточным весом, дзен-буддистским храмом и магазином здорового питания, который специализировался на различных морских водорослях. Теперь жирные синие фигурные буквы на витринном окне сообщали: «„ЛОС-АНДЖЕЛЕС ТЭТТЛЕР“. МЫ РАССКАЗЫВАЕМ ТАК, КАК САМИ СЛЫШАЛИ. МЫ РАССКАЗЫВАЕМ ТО, ЧТО САМИ ВИДЕЛИ». Еще там была изображена некая дева в безвкусном длинном платье с горящим факелом в руке.

«Этика кошелька», – подумала Гейл, заходя в парадную дверь.

По всему помещению редакции были разбросаны шесть столов, пребывающих в разной стадии беспорядка: стопки старых номеров «Тэттлер», а также других газет и журналов на полу; ряд картотечных шкафчиков, приобретенных на распродаже; книжный шкаф, набитый ветхими словарями и справочниками, либо унесенными из библиотеки, либо купленными на барахолке. На одной стене сохранилась еще со времен магазина водорослей нарисованная аэрографом картина: пускающие фонтаны киты, весело играющие среди водорослей каланы, сияющее солнце над пляжем, заполненным людьми с идеально здоровыми фигурами. Гейл возненавидела эту картину, поскольку каждый раз, объевшись на выходных «Твинки» и «Орео», приходила в понедельник на работу и вынуждена была смотреть на эти омерзительно здоровые тела. Холли Фортунато, как всегда в обтягивающем черном платье, подняла глаза от стойки администратора, что располагалась примерно в десяти футах от двери с табличкой «Гарри Трейс, редактор».

– Привет, Гейл, – улыбнулась Холли. – Ну ка-а-ак? Хорошо провела выходные?

– Как обычно, – ответила Гейл без всякого выражения, готовая к следующим ритуальным фразам.

– А у меня были чумовые выходные, – выдохнула Холли. Она пользовалась тенями для век с блестками, а груди ее колыхались, как две черные дыни. – Чу-мо-вы-е! Я только что рассказывала Максу…

– Привет, Макс, – сказала Гейл молодому человеку, с усердным видом сидевшему за соседним столом.

Он поднял голову от пишущей машинки и улыбнулся, продемонстрировав брекеты на зубах. Затем, так и не сказав ни слова, вернулся к работе, а Гейл уселась за свой стол в глубине комнаты рядом с подозрительно накренившимся книжным шкафом, повесила сумочку на спинку стула и принялась разглаживать гору газет и журналов, чтобы иметь на прямом прицеле свою пишущую машинку – старенький серый «Ройял» с собственным и, как правило, злобным нравом.

– Я познакомилась с одним парнем на вечеринке в Марина-дель-Рее, – продолжала Холли. – И представляешь себе? Он оказался режиссером. Год назад он снял фильм «Легко и свободно».

– Похоже на название порно, – сказала Гейл.

– Ах нет! Там рассказывается о паре, которая познакомилась на нудистском пляже.

– Вот я и говорю – порно, – ответила Гейл.

Она прошла в дальний угол комнаты и налила себе кофе. Сквозь тонкую, как ткань, стену было слышно, как что-то бормочет себе под нос Трейс.

– Не важно, все равно это был ограниченный прокат, но этот парень сказал, что сейчас работает над другим фильмом и хочет, чтобы я…