Они жаждут

Салливан кивнул и вслед за девушкой вышел в широкий, покрытый линолеумом коридор. Палатазин, в висках которого стучал пульс надежды, вышел в другую обширную комнату, заставленную ящиками и письменными столами, и пробрался к столу, за которым сидела детектив Брашер, ожидая звонков от информаторов. Брашер, молодая женщина, с волосами цвета песка И глубоко посаженными зелеными глазами, в которых уже начала появляться какая-то жесткость, трудилась над кроссвордом в утреннем выпуске «Таймс». Она быстро спрятала газету, когда заметила, что к столу направляется капитан.

— Брашер, — сказал Палатазин. — Вы, кажется, не очень заняты. Надо поработать с картотекой. Мне нужны все, кто связан с делом Таракана и одновременно владеет «фольксвагеном», кроме того, все, кто может проходить под именем Уолли или Уолтер или использовать эти имена как прозвища и так далее. Кроме того, просмотрите картотеки по нападениям и изнасилованиям по тем же параметрам. Срок давности — до трех месяцев.

— Слушаюсь, сэр, — она сделала несколько пометок в блокноте и поднялась из-за стола. — Я ждала звонка от одного сводника…

— Пусть ваше место займет Хайден. — Палатазин сделал знак рукой мужчине за ближайшим столом. — Мне эти данные необходимы как можно скорее.

Он отвернулся от Брашер как раз вовремя, чтобы увидеть Гейл Кларк, входившую в комнату отделения. Палатазин почувствовал острый прилив раздражения и злости. Она опоздала больше чем на час, и сейчас ему будет очень трудно выдержать обстрел пустыми и ненужными вопросами. Он несколько раз под различными предлогами отказывался встретиться с ней, отсылая журналистку в отдел печати и связи с прессой. В ответ газетенка «Тэтлер» опубликовала несколько на скорую руку сварганенных передовиц, касающихся недопустимого промедления, с которым капитан Палатазин ведет дело по поимке Таракана. В любое другое время Энди не обратил бы на это особого внимания, но именно сейчас все газеты города давили на мэра, который в свою очередь оказывал давление на полицейского комиссара, а тот — на шефа Гарнетта, который явился в кабинет Палатазина, жуя зубочистку, и потребовал ответа — почему это пустяковое дело до сих пор не раскрыто? Палатазину оставалось жевать собственные ногти и слоняться по отделу, словно раздраженному медведю. Он знал, что его люди работают с полной отдачей.

Но политиканы наверху теряли терпение. Поэтому указание комиссара было недвусмысленным: оказать любое содействие прессе.

«Мало быть просто полицейским, — кисло думал Палатазин, направляясь навстречу Гейл Кларк, — в наше время приходится быть еще и общественным деятелем, психологом, политиком и специалистом по чтению мыслей — и все это одновременно!»

— Вы опоздали, — сухо сказал он Гейл. — Что вам угодно?

— Извините, — сказала она, хотя видом своим ничего подобного не выражала. — Меня задержали. Мы могли бы поговорить в вашем кабинете?

— А где же еще? Но прошу вас, постарайтесь побыстрее. У меня много работы. — Он провел ее в кабинет, закрыл дверь и уселся за свой стол. Имя «Уолли» жужжало в его мозгу, как шершень. — Скажу вам то же самое, что сказал людям из «Таймс» и «Леджера» сегодня утром: у нас до сих пор нет непосредственных подозреваемых, но несколько человек мы держим под наблюдением. И никаких сходных черт между Тараканом и Джеком Потрошителем я не нахожу. Нет. Мы выпустили на панель несколько подсадных уток, но эти сведения, если можно, не для печати. Буду вам очень признателен. Договорились?

— Разве я обязана? — Она приподняла одну бровь, доставая из сумочки ручку.

— Мисс Кларк, — спокойно сказал Палатазин, резко отодвигая в сторону трубку и укладывая сцепленные ладони перед собой на крышке стола. «Спокойней, — сказал он сам себе, — не давай ей вывести тебя из терпения, она это умеет», — последние несколько дней я имел несчастье работать в некотором контакте с вами. Я знаю, вы меня не любите, и меня это абсолютно не волнует. О вашей газете я самого низкого мнения, какое только возможно.

Повернувшись, он порылся в кипе газет, отыскал выпуск «Тэтлера» за прошлую неделю и подтолкнул к Кларк. Заголовок на первой полосе кричал кроваво-красными буквами самого крупного шрифта: «Где скрывается Таракан? Кто умрет следующим?»

Улыбка Гейл слегка поблекла, но удержалась на ее губах.