Онлайн

— Вплоть до Рождества он будет здесь, потому что негоже такому семьянину шастать по стране, пока все избиратели сидят вокруг тазика с «Оливье». Нас тоже будут фотографировать у елки и с подарками, поэтому я подумала, что ты всенепременно захочешь прокатиться вместе со мной, чтобы, собственно, выбрать эти подарки. И новые наряды, конечно! Ведь потом свободного времени у нас больше не будет, — сказала она и вернулась к тосту с малосольным лососем.

— До Рождества? — повторила я хрипло.

Это было почти три недели.

Три недели бездействия. Будет сущим самоубийством продолжать делать то, что я делаю, когда отец дома.

— Чудесно верно? — лучезарно улыбнулась мама. — Мы ведь с тобой так соскучились по нему. Нам так его не хватало. Так что если у тебя есть какие -то другие планы на праздники, то их придется отложить. Или вовсе забыть о них.

Взглядом мама указала в дальний правый угол под потолком.

Камера. Еще вчера ее здесь не было. Интересно, такая появилась только здесь, в столовой? А что, если появится и у меня в спальне?

— Хорошо... — медленно сказала я. — Просто твое предложение застало меня врасплох.

— Да и мне эта идея буквально только что пришла в голову! Я сидела, завтракала и тут меня прямо озарило — новый год же на носу, а у нас вот никаких украшений, никакого праздничного духа. Так что, я жду тебя в гараже?

Я отодвинула стул и поднялась.

— Да.

— И ты не ответила — ты умеешь водить?

— Эээ... нет.

— А хочешь научиться?

После бессонной ночи я с трудом соображала, искала подсказку на мамином выражении лица, но оно было непроницаемым.

— Это очень просто! — воскликнула мама. — Я покажу тебе, хочешь?

— Да? — сказала я неуверенно.

— Да! Вот и славно, тогда я попрошу водителя взять отгул на сегодня.

— Класс, — выдохнула я. — Тогда я пойду наверх. Возьму телефон.

— Ага, давай.

В комнате я побросала в рюкзак самое необходимое. Не знаю, какие у моей мамы планы, но для меня — самый важный день настал.

Мы встретились в гараже через пятнадцать минут. Мама сидела за рулем внедорожника, она тоже успела переодеться. Я еще не видела ее в джинсах и толстовке.

— Когда он поставил камеры в столовой? — зачем-то шепотом спросила я.

— Ума не приложу. Я заметила их только сегодня утром. Правда, вчера я уезжала на полдня из дома, а тебя утром и пушечный выстрел не поднимет. Так что, видимо, тогда и поставили. А ты догадываешься, зачем они ему?

— Нет.

— Он боится тебя и твоих выпадов. Вот и пытается защититься. По крайней мере, перед камерами он будет вести себя идеально, не поддаваться на провокации, которые, наверняка, как он считает, ты ему устроишь. Он ведь собирается провести рядом с нами целых две недели. Это подвиг, который никто из нас не осилит.

Она вырулила из гаража на дорогу и поехала к трассе. Я видела, как отдалялся дом в зеркале заднего вида.

Неожиданно для самой себя я произнесла вслух:

— Мама, я больше туда не вернусь.

— Я тоже, — кивнула она и дала по газам.

В бардачке нашлись билеты на самолет и наши паспорта. Там же пачками лежали наличные, которые она разделила пополам, как я ни упиралась. Потом она вытащила свой чемодан и покатила к аэропорту.

Внутри уже стояла нарядная елка. Играла праздничная музыка. Мама хотела сесть в кафе, чтобы спрятаться от посторонних глаз, но я отказалась и повела ее к залу прибытия.

— Он будет искать нас? — спросила я через плечо, пока мы шли.

— Обязательно будет, — кивнула мама. — Улетай со мной, цветочек. Не оставайся здесь, где тебя так легко найти тебя.

Я покачала головой, глядя на мерцающее табло прибывших местных рейсов, и ответила:

— Не могу.

Мама рывком притянула меня к себе.

— Прости меня за все, прошу тебя. Просто летим вместе со мной, а там каждая снова будет жить своей жизнью.

— Нет, мама, — отстранилась я. — Дело не в наших отношениях. Просто я... — мой голос сорвался, а сердце пустилось в пляс.

Соловьев стоял посреди зала, сканируя взглядом толпу. Несколько секунд я жадно рассматривала его, наслаждаясь тем, что он не видел меня. С самого утра небо было затянуто низкими тучами, предвестниками снегопадов, но в тот момент, когда я увидела его, для меня словно выглянуло солнце. Не думала, что так бывает. Впервые за это время я улыбнулась.

И в этот миг он заметил меня. Я видела, как сбилось его дыхание. Как он пошел на меня, не замечая ничего кругом. Как наткнулся на чужой чемодан и пробормотал извинения, не замедляя шага.

— Я останусь здесь из-за него, — сказала я маме.

Я не могла устоять на месте. Сначала сделала шаг, потом еще два и, наконец, побежала к нему. Через зал, мимо людей, прочь от прошлого.

Конечно, он настиг меня первым. Поднял в воздух и сжал так, что захрустели кости.

— Я нашел тебя, нашел!

Я обвила его руками и ногами. На его лице появились шрамы. Бровь пересекала белая полоса. Я провела по ней пальцем, чувствуя, как на глазах наворачиваются слезы, а после прижалась к шраму губами.

— Он обещал, что не тронет тебя.

— Тебе не стоило верить ему, после всего, что он сделал. Не верь никому, кроме меня, и не убегай больше. Ты сможешь, Лера? Обещай мне. Я не хочу отпускать тебя. Не хочу снова оставаться без тебя.