Оно: всё впереди (СИ)

Помощник шерифа проводил её в архив, где она проторчала ещё два часа. Действительно, детей в городе пропадало немало. Одних только объявлений с фотографиями жертв было свыше пятидесяти и это только те, что сохранились. Журналистка заметила ещё одну важную вещь: пропажи происходят исключительно в период по двадцать семь лет и длятся около года. Почти все — дети, начиная с младенцев и заканчивая студентами. Только одного пропавшего, судя по ещё свежей информации, смогли найти. Это был никто иной, как Джорджи Денбро. Фамилия сразу ударила в голову девушки. Тот мужчина, которому она перегородила дорогу в первый день. Неужели это его сын?? Она вспомнила Билла, которого встретила у школы, и тот тоже сказал, что его отец — Денбро, значит у него двое сыновей. Старший и младший. Последний пропал, но его нашли.

Но больше всего волновал Шарлоту факт того, что жители словно и не знают об этом. Как будто никаких исчезновений никогда не было. Даже бланки с именами пропавших детей были заполнены не до конца, словно кому-то было просто лень это делать. К сожалению, взять материал с собой ей запретили. Тем не менее, и тут не обошлось без вмешательства окружения Роберта Грея, чему журналистка была крайне удивлена.

Она двинулась дальше, и на этот раз в очень необычное место. Детский дом Дерри. Тот самый, откуда Пеннивайз забрал Беверли. Впрочем, именно это и интересовало Фостер, которая давила на газ, лишь бы поскорее добраться до пункта назначения.

В здании её встретила женщина по фамилии Груньён, которая сначала даже подумала, что Шарлота дальняя родственница Беверли.

— К сожалению, я не могу предоставить вам документы по делу Беверли Марш, — развела руками женщина, перебирая папки. Журналистка стояла перед ней, уже мысленно ища пути отхода.

— Но... быть может, хотя бы личное дело? — с надеждой спросила она.

— Боюсь, что нет. Не имею права. Я могу только дать адрес Роберта Грея. Он...

— Удочерил её. Я знаю, — закончила за Груньён предложение Фостер. — Давайте адрес.

— А простите, кто вы ему?

— Я? Я его... — девушка задумалась. Вдруг, если она признается, то адрес ей не дадут? — Друг. Я его друг.

— Секундочку, — женщина начала рыться в бумагах.