Опадание листьев

– Они висят, их массы, только люди используют их как повязку на свои и без того слепые глаза или как дубинки для общения. Вам нельзя ничего говорить. Вы готовы использовать себе во вред все, что вам откроют. Послушай лучше еще одну историю:

Возлюбленная индусского бога Шивы спросила как-то его: «Скажи мне, милый, в чем заключается твоя подлинная сущность? Что есть наша наполненная чудесами вселенная? Что составляет начало всего? Кто центрирует колесо вселенной? Что есть жизнь за пределами формы, которая пронизывает формы? Как можем мы проникнуть в это полностью вне пространства и времени, без имен и описаний? Избавь меня от сомнений1». И что ответил ей Шива? Он дал ей сто двенадцать практических упражнений и ни слова теории.

Лиа

1

Всю ночь мне снилась Элизабет. После того, что она сделала, называть ее матерью у меня не поворачивается язык. Я плавала в настолько густом тумане, что он был осязаем. Элизабет находилась с другой его стороны. Он разделял нас, стоял между нами, был своего рода крепостной стеной, которую она не могла преодолеть. Она кричала мне что-то важное, что-то связанное с клубом, но слова причудливым образом искажались туманом, словно она говорила со мной на незнакомом языке. Элизабет умоляла меня отозваться, сказать хоть слово, чтобы она могла меня найти, кричала о какой-то опасности, просила ее простить, выслушать ее, дать шанс все объяснить. А я стояла на рубеже между двумя неопределенностями и молча ее слушала. У меня не было никакого желания вступать с ней в контакт. Элизабет продолжала мне что-то кричать, но ее голос звучал все тише и тише.

– А пошла ты! – крикнула я со всей злостью, которая у меня была.

Я посмотрела на часы: 4 утра. На душе было грустно и тоскливо. Душа болела, словно на ней только что повели хирургическую операцию, удалив добрую треть. Конечно, жить без этого можно, но быть полноценным человеком… Инвалид по состоянию души. Я тихонько, чтобы не разбудить Валю с Олегом вышла на кухню, прикрыла дверь. Свет зажигать не хотелось. Я на ощупь достала сигарету, благо, они всегда теперь лежали на холодильнике с тех пор, как Валера на прошлой неделе засунул в холодильник зонт.

– Все началось с папирос (Валера курит папиросы), – пытался он объяснить свой поступок. – Я закупаю их сразу на ползарплаты, чтобы не бегать потом по ларькам, да и так они сухие. У меня оставалась еще упаковка. Я забыл, куда ее сунул. В процессе поиска я заглянул даже в холодильник. Смотрю в холодильник, а сам думаю: Стоп. Чего им там делать? Нашел я папиросы, закурил, а пачку автоматически положил в холодильник.

Мы тогда от души посмеялись, даже выпили по этому поводу, а минут через двадцать Олег, закуривая сигарету, небрежно кинул пачку не куда-нибудь, а в холодильник.

Я курила, глядя на холодный ночной город, и думала о своем сне. Меня не покидало чувство тревоги. Наоборот, чем больше я пыталась осознать скрытый смысл сна, тем больше она нарастала. Весточка от Элизабет, и если принять во внимание ее таланты… Кто-то поставил между нами барьер, закрыл ей глаза, уничтожил мои следы, и теперь этот кто-то толкает меня… Кто? Куда? Зачем?… Передо мной выстраивалась вереница вопросов, ответов на которые у меня не было.

– Чего не спишь?

Я подпрыгнула от неожиданности.

– Фу, блин, напугала, – я не заметила, как на кухню зашла Валя.

– А ты меня не напугала? Встаю попить водички, захожу на кухню, а тут ты в темноте. Чего не спишь?

– Кошмар приснился… Элизабет.

– Это надо перекурить. Дай и мне сигарету, – она внимательно посмотрела на меня.

От ее взгляда у меня мурашки побежали по телу. Это были глаза Элизабет. Я закашлялась.

– Ты чего?

– Дым не туда попал.

– Ладно, пойдем спать. Завтра надо хорошо выглядеть, – Валя затушила едва прикуренную сигарету. – Пошли.

Утром тревога только усилилась. Конечно, глаза Элизабет, скорее всего, мне привиделись, так сказать, по мотивам сна, но что-то общее между Элизабет и Валей все-таки было. Сославшись на головную боль, я отправилась в свою комнату. Через несколько минут ко мне пришла Валя.

– Как ты тут? – спросила она.

– Не очень. Голова болит.

– Таблетку будешь?

– Нет. Скорее всего, начинаются.

– У меня тоже всегда ни к месту. Стоит куда пойти… А уж если в отпуск на море, без них не бывает. Ладно, не буду мешать.

2