Опасная профессия

Я был изумлен. Я был доверенным лицом и Чуковской и Копелева, помогал им в получении гонораров, выполнял разные просьбы и постоянно посылал им лекарства и книги. Копелев был близким другом Роя. Оба они эмоциональны, нетерпеливы и способны на резкие высказывания, но только в личных спорах. Написать «открытое письмо» Медведеву и передать его западным журналистам они не могли, тем более вдвоем. Я стал искать программы на русском языке, радиостанция «Свобода» не могла пройти мимо такого материала. Минут через тридцать нашел и передачи «Свободы» из Мюнхена:

«…передаем специальный комментарий и пересказ содержания письма писательницы Лидии Чуковской и литературоведа Льва Копелева, в котором они подвергли критике некоторые высказывания проживающего в Англии советского биолога Жореса Медведева… Письмо было получено нами от агентства Юнайтед Пресс Интернэшнл… распространено среди аккредитованных в Москве иностранных журналистов… мы передаем письмо в обратном переводе с английского… “Многоуважаемый Жорес Александрович!.. Мы исходим из того, что вы сказали в вашей речи перед сенатом США 8 октября… Текст ваших показаний в сенате США подтвердил наши печальные опасения… Вы не сказали ни в Осло, ни в США, что Сахаров – капитан спасательной станции единственной спасательной экспедиции, действующей в нашей стране, что он достойнейший кандидат на премию мира. А заявить это, когда речь зашла о Сахарове, был ваш долг. Вы от этого долга уклонились…”»

«Свобода» два раза повторяла это сообщение на следующий день, 8 ноября. Комментировал текст Анатолий Кузнецов, бывший советский писатель, автор романа «Бабий яр», попросивший политического убежища в Великобритании во время командировки в 1969 году.

Понять, что произошло, я не мог. Копелев часто присылал мне конфиденциальные письма с разными просьбами, которые приходили в институт с марками ФРГ. Ему обеспечивали этот канал связи немецкие друзья. У Чуковской таких каналов не было. Она вела переписку обычной почтой, отправляя свои письма как заказные. Получить ответ на возникшие вопросы и загадки можно было лишь по возвращении в Лондон. С итальянского лайнера я сошел на берег 11 ноября в Генуе.

Глава 28

Лидия Чуковская и Лев Копелев

В Лондон я вернулся в среду 13 ноября. 15 ноября начиналась моя штатная работа. В институте меня ждало множество писем и бандеролей. Рой продолжал пересылать в Лондон книги из нашей научной и общей библиотеки, к ноябрю 1974 года мы получили уже около пятисот книг. Почта на мое имя приходила обычно в институт, письма для Риты и Димы доставляли на наш домашний адрес.

Среди писем, пришедших в институт, я нашел и конверт от Копелева с маркой ФРГ. Письмо, датированное 19 октября, было отправлено из Франкфурта-на-Майне 25 октября и пришло в Лондон 27 октября.

У Льва Зиновьевича Копелева была давняя дружба с Генрихом Бёллем, который в 1972 году удостоился Нобелевской премии по литературе. Копелев, ветеран войны и реабилитированный узник лагерей, был литературоведом-германистом, автором книг о Генрихе Гейне, Генрихе Манне, Бертольте Брехте и о других немецких классиках. Однако осенью 1968 года его исключили из КПСС и Союза писателей за открытую критику вторжения советской армии в Чехословакию. Теперь его работы никто не публиковал. К 1973 году Копелев со своей женой Раисой Орловой, тоже литератором, сильно нуждались, и немецкие друзья регулярно присылали им посылки, приходившие в посольство ФРГ в Москве. Атташе посольства по культуре присылал Копелеву формальные приглашения, которые позволяли ему посещать посольство без всяких проблем. Тот же атташе отправлял письма Копелева друзьям в Германию дипломатической почтой. По этому каналу Копелев обеспечивал и конфиденциальную переписку Солженицына с его адвокатом и немецкими издателями.