Опасная профессия

Появление журнала «Континент»

За пределами СССР к концу 1974 года существовало лишь три ежеквартальных толстых журнала на русском языке, в которых публиковались литературные и публицистические произведения. Я уже рассказывал о «Новом журнале» в Нью-Йорке, который был основан в 1942 году представителями первой эмиграции из России и сейчас редактировался писателем Романом Гулем. В Европе издательство НТС «Посев» во Франкфурте выпускало журнал «Грани», главным редактором которого была Н. Б. Тарасова. В Париже под редакцией Никиты Струве издавался «Вестник русского христианского движения». Тиражи каждого из этих журналов не превышали обычно 2000 экземпляров. Каких-либо талантливых или просто заметных литературных произведений в них в последние два года не появлялось, и интерес к ним в СССР был минимальным. Рой, Валентин Турчин, Владимир Лакшин, Василий Аксенов, Владимир Дудинцев и другие друзья, с которыми у меня была открытая или конфиденциальная переписка, иногда просили прислать для них некоторые книги, а журналов не просили. Я был подписан на «Новый журнал». Наибольшей и постоянной популярностью среди моих друзей пользовались произведения Михаила Булгакова, Владимира Набокова, Анны Ахматовой, Марины Цветаевой, Евгения Замятина, Бориса Пильняка, Бориса Пастернака, Николая Бердяева, Михаила Зощенко, Осипа и Надежды Мандельштамов. Эти книги многократно переиздавались эмигрантскими издательствами, так как на них существовал постоянный спрос и в западных странах. Из современных авторов популярностью пользовалась документальная повесть Евгении Гинзбург «Крутой маршрут» о женских лагерях на Колыме. Она жила в Москве, ее сын Василий Аксенов мог выезжать за границу без проблем. Книга Гинзбург, изданная на русском в Италии, не считалась, по-видимому, антисоветской, хотя повествовала о тех же проблемах, что и «Архипелаг ГУЛАГ». Многие книги я посылал по дипломатическим каналам с помощью иностранных корреспондентов, в основном американских и скандинавских.

Но произведения Бунина, Зощенко, Булгакова, Цветаевой и некоторых других авторов можно было посылать и обычной почтой заказными бандеролями. Почтовая цензура («черный кабинет) работала с 1973 года совместно с таможенным контролем. Для ликвидации или конфискации нежелательных заказных бандеролей следовало составлять акт, указывая причину. Таможенный контроль почтовых бандеролей существует во всех странах. В СССР, безусловно, был какой-то постоянно обновляемый список запрещенных антисоветских книг, но произведения Булгакова, Замятина или Пильняка в него не входили. Отправка книг друзьям была одной из форм материальной помощи. Поэтому я посылал в Москву, Ленинград и Тбилиси много западной классики и альбомов с репродукциями знаменитых художников. Существовал спрос и на английские детективы.

Журнал «Грани» как орган НТС считался в СССР криминальным. «Вестник» отдавал приоритет религиозным проблемам. «Новый журнал», в литературном отношении лучший из трех, почти не доходил до СССР. Для уехавших за границу советских писателей все эти три журнала имели общий недостаток: они не платили авторских гонораров. У них не было щедрого финансирования.

Владимир Максимов, приехавший с женой в Париж весной 1974 года и не собиравшийся возвращаться, сразу взялся за создание многотиражного журнала на русском языке, который был бы по своей тематике и качеству произведений интересен и на родине, а также имел бы достаточно большую финансовую базу для выплаты приличных авторских гонораров. Проект предусматривал, что этот журнал должен выходить не только на русском, но и на основных европейских языках и публиковать произведения не только русских авторов, но и оппозиционных писателей из Польши, Венгрии, Чехословакии и других стран Восточной Европы. Главный редактор журнала, его заместители и некоторые члены редколлегии должны были получать зарплату, а авторы – приличные гонорары.

Но для запуска этого проекта и на первые два-три года разгона требовалась значительная субсидия. Важно было получить ее от какого-нибудь богатого, но независимого издательства.