Опасная профессия: писатель

«Талант – это как похоть. Трудно утаить. Еще труднее – симулировать».

«У Бога добавки не просят».

«Юмор – улыбка разума».

«С утра выпил – весь день свободен».

«Эпоха возраженья».

Начав цитировать довлатовские строки, трудно от них оторваться. Ну, например, такой пассаж: то ли подслушанный, то ли придуманный:

«Заговорили мы в одной эмигрантской компании про наших детей. Кто-то сказал:

– Наши дети становятся американцами. Они не читают по-русски. Это ужасно. Они не читают Достоевского. Как они смогут жить без Достоевского?

И все закричали:

– Как они смогут жить без Достоевского?

На что художник Бахчанян заметил:

– Пушкин жил, и ничего».

«Каким он парнем был…»

Строка из песни, правда, не о Довлатове. О нем песен нет, но есть уже тома воспоминаний. Целое направление: довлатоведение. Все хотят расшифровать его посмертный успех. Творчества мы слегка коснулись, еще приведем несколько свидетельств и, прежде всего, самого Довлатова. В 23 года он писал отцу: «Дорогой Донат! (так он обращался к отцу, не как к родителю, а как к старому другу. – Ю. Б.). За десять лет сознательной жизни я понял, что устоями общества являются корыстолюбие, страх и продажность. Или, выражаясь языком поэтическим:

Земля стоит на трех китах:
Продажность, себялюбие и страх.

Человек, как моральный представитель фауны, труслив и эгоистичен…» (12 октября 1964).

Довольно зрелая оценка окружающего мира. Некоторые отмечают, что у великана Довлатова была душа ребенка. Нет, это был умудренный жизненным опытом человек. Просто от тягот бытия он спасался шутовством и юмором, которые некоторые знакомые принимали за его суть, мол, несерьезный человек.

Вспоминая Довлатова, Петр Вайль писал: «Кем бы хотел стать – об этом несколько раз говорил сам: джазовым музыкантом, который выходит на авансцену, поднимает трубу или саксофон, и зал обмирает. Это, конечно, мечта о немедленном воздействии, чего лишено ремесло литератора: издательский цикл, типографский процесс, читатель за тридевять земель. В качестве устного рассказчика Довлатов такого музыкального эффекта достигал».

И еще Вайль: «Образование Довлатов получил нерегулярное, так как обнаруживались ощутимые провалы, почти полное незнание изобразительных искусств, серьезные лакуны в литературе – античность, зарубежная классика, даже такая, как Шекспир. Но уж что знал, то знал превосходно: русскую и американскую словесность. Вообще литература исчерпывала почти весь его кругозор. Помимо этого – джаз. Еще кино – прежде всего американское».

Ну, и что? Действительно, Довлатов, прожив 12 лет в Нью-Йорке, не был ни разу в музее «Метрополитэн». Он избегал ненужных ему знаний. Короче, он не был эрудитом, но он был Довлатовым, который нес в себе, по мнению Беллы Ахмадулиной (ну, а она всегда была знатоком тайных пружин), лучезарность и тайную трагедийность.

Подведем итог. Так кто такой все-таки Довлатов? Талантливый миниатюарист и ювелир слова, он виртуоз, если воспользоваться определением Осипа Мандельштама, «молекулярного искусства».

Разговор из трех фраз:

– Какой у него телефон?

– Не помню.

– Ну, хотя бы приблизительно?

На этом и завершим наш рассказ, где мы пытались хотя бы «приблизительно» поведать о Сергее Довлатове.

Послесловие

Книга подошла к концу, ну и что? Принесла ли она пользу? Обогатила ли каким-то новым знанием? Заставила задуматься?..

Хочу подтвердить, что история русской литературы XX века условно делится на три периода. Первый: инерция Золотого пушкинского времени и расцвет Серебряного века (проклятые вопросы бытия, поиск новых смыслов и т. д.). Поэты и писатели – властители дум, читательские кумиры.

Второй период: после Октября 1917 года. Советская литература. Литература под гнетом идеологии. Деление на «хороших» и «плохих», то есть таких, кто не в ногу с линией партии. Для «подручных партии» и «инженеров человеческих душ» – премии и ордена, почет и материальные блага. Для отступников и вольнодумствующих – арест, тюрьма, лагерь, расстрел, – кому какая выпадала фишка. И, тем не менее, под страхом и прессом, под гнетом цензуры, многие писатели честно писали и создавали прекрасные произведения.

Третий период: нынешний. Демонтаж социализма и строительство капитализма. Нет идеологии, но есть жажда наживы. Власть по существу бросила культуру и литературу на произвол судьбы, озабочена только нефтью и газом и распределением финансовых потоков. Большинство народа выживает само по себе. Литература? «Свобода приходит нагая», и никаких табу и запретов. И пишут в основном коммерческие, развлекательные книги. Круг читателей постоянно сужается. В основном тургеневские барышни да советские пенсионеры. Но тургеневских барышень наперечет, в основном девушки стремятся в пресловутый «Дом-2», а у пенсионеров нет денег на книги да и сил дойти до библиотеки. Отсюда жутчайший кризис и падение интереса к книге.