Опасная роль для невесты

Находясь между сном и явью, я уже плохо помнила, как мы прибыли во дворец. Кажется, нас вышли встречать все девушки-участницы, взволнованные и напуганные. Король Альдагес тоже все суетился вокруг меня и даже сам проводил до спальни… Потом мне принесли поесть, но аппетита совсем не было. Выпила лишь еще кружку успокоительного чая, а после отправилась в душ, где стояла под горячими струями, пока не покраснела кожа. Еще покормила Гаврика, который радовался моему возвращению как никогда прежде. Наверное, чувствовал, что мог сегодня лишиться хозяйки.

А затем я упала на кровать и провалилась в тяжелый, почти болезненный сон.

Проснулась где-то посреди ночи с чувством, что мне что-то сдавливает тело. Открыла глаза и даже, несмотря на темноту, осознала, что нахожусь не в своей комнате. А движения скованы из-за чьей-то руки, крепко обхватившей меня чуть выше пояса. Я пошевелилась, пытаясь выбраться из тисков и понять, что происходит. Но рука в тот же миг исчезла с моей талии, а комнату залип приглушенный свет ночного бра.

— Ты проснулась? — встревоженный голос Калема расставил все на свои места.

— Почему я в твоей спальне? — спросила удивленно. — Я же засыпала у себя…

— Я перенес тебя сюда. Решил, мне так будет спокойней, — пояснил он без тени улыбки. — Ты против?

— Нет, — отозвалась я тихо.

Затем повернулась набок, и теперь наши лица находились совсем рядом.

— Знаешь… — сказала снова почти шепотом. — Там в лесу, запертой в той хижине, в какой-то момент мне подумалось, что я больше тебя никогда не увижу… И почему-то от этой мысли мне было страшнее всего…

— Я думал то же самое… — он едва ощутимо коснулся моей щеки. — Когда метался по тому лесу и не мог понять, где ты находишься… Никогда еще не чувствовал такого бессилия… И тоже до сумасшествия боялся, что больше тебя никогда не вижу… Не смогу до тебя дотронуться… — теперь его указательный палец осторожно очерчивал контур моих губ. — Не смогу сказать, как ты дорога мне…

— Брендон… — выдохнула я, но он не дал мне продолжить, прижав палец к губам.

— Мне нравится, когда ты зовешь меня по имени… Стэйси…

Он опрокинул меня на спину и поцеловал нежно и как-то болезненно-сладко, отчего в груди защемило еще больше, а по телу пробежался волнующий трепет. И я не стала противиться, когда его рука скользнула мне под пижаму и принялась поглаживать живот, медленно продвигаясь выше.

— Мы, кажется, хотели повременить со всем этим, — между поцелуями, невзначай напомнил Брендон. Словно хотел дать последний шанс к отступлению.

— К черту все… — шепнула я, обхватывая его за шею, и сама потянулась к его губам.

К черту все… Предрассудки, принципы, неуверенность… Все к черту… И дурацкое пари тоже. Когда ты едва не попрощалась с жизнью, начинаешь ценить и чувствовать каждую минуту, каждую секунду, каждый миг… Иначе завтра может все повториться. Не успеть сделать или сказать что-то важное — вот что страшно… И лучше уж ошибиться сейчас, чем в последние минуты жизни сожалеть о том, что не совершил… из гордости, боязни или принципов.

— Действительно, к черту… — эхом отозвался Брендон и, рывком задрав майку от пижамы, жадно приник к моей груди.

Я тихо застонала, выгибаясь навстречу его губам и языку. Пижама сразу стала тесной, захотелось от нее поскорей избавиться, чтобы чувствовать Брендона каждой частью, каждой клеточкой своего тела. Он будто услышал мои мысли и в следующую минуту уже поспешно стягивал с меня майку, а за ней — и пижамные шортики. Затем, не медля ни секунду, его губы вернулись к исследованию моего тепа, не пропускали ни одной впадинки, ни одного изгиба… Я комкала простыни, едва сдерживая стоны, и сгорала, плавилась, растворялась в этих поцелуях и ласках. Когда же попыталась ответить тем же, взяв инициативу на себя, мне не позволили этого сделать, вернув в прежнее положение.

— Дай мне пока насладиться тобой, — сказал Брендон, возвращаясь к моим губам. — Остальное еще успеешь…

И он продолжил терзать меня своими безумными ласками, распаляя желание все больше и больше. Это было похоже на сумасшествие… Но если и сходить с ума, то только таким образом. А в миг, когда наконец ощутила его в себе, и мы стали двигаться в едином ритме, я поняла, что больше не представляю себя отдельно от него. И осознание этого не пугало, наоборот, погружало в некую эйфорию и вселяло уверенность в правильности происходящего. И даже в самый пик наслаждения мы продолжали стремиться друг другу, теснее прижаться, слиться в поцелуе, чтобы разделить этот момент на двоих, почувствовать экстаз друг друга…

— Брендон… — позвала я, когда спустя какое-то время мы, утомленные, лежали в объятиях друг друга.

— Ммм…. - довольно протянул тот. — Ты заметила, что сегодня впервые стала называть меня по имени?