Опасное лето

Бедняжка тут же перестала плакать и боязливо попятилась. Она искала и никак не могла найти дверь в гостиную, и чем больше искала, тем страшнее ей становилось. Наконец она уткнулась в какую-то дверь и распахнула её.

Но за дверью оказалась не гостиная, а совсем другая комната. В полумраке перед Мисой тянулся длинный ряд голов. Отрубленных голов на жутко длинных тонких шеях. С неестественно огромными шевелюрами. Лица были обращены к стене. «Хорошо, что они на меня не смотрят, — в замешательстве подумала Миса. — Как хорошо, что они не смотрят…»

От испуга Миса не могла сдвинуться с места и всё глядела как заворожённая на все эти прекрасные локоны — золотистые, чёрные, рыжие…

Снорочка тем временем сидела в гостиной и грустила.

— Да не обращай ты на неё внимания, — сказала дочь Мюмлы. — Вечно она обижается по пустякам.

— Но ведь она права, — пробормотала Снорочка, взглянув на свой живот. — Мне действительно нужно платье.

— Да нет, — ответила дочь Мюмлы. — Глупости всё это.

— Но ты-то ходишь в платье, — возразила Снорочка.

— Так то я, — беспечно отозвалась дочь Мюмлы. — Эй, Хомса, как ты считаешь, Снорочке нужно платье?

— Если ей холодно… — начал Хомса.

— Нет-нет, не для тепла, а просто, — объяснила Снорочка.

— Или если дождь идёт, чтобы не промокнуть, — сказал Хомса. — Правда, на такой случай лучше иметь плащ.

Снорочка покачала головой. Она немного постояла в нерешительности, а потом сказала:

— Пойду поговорю с Мисой.

Взяла фонарик и шагнула в узкий коридор. Там никого не было.

— Миса! — позвала Снорочка. — Послушай, мне очень нравится твой пробор…

Но Миса не отзывалась. Снорочка заметила узкую полоску света, падавшую из приоткрытой двери, и осторожно подкралась ближе.

Внутри сидела Миса с совершенно новыми волосами.

Длинные белые букли обрамляли её озабоченное лицо.

Маленькая Миса посмотрелась в зеркало и вздохнула. Потом взяла другие волосы, рыжие, и натянула чёлку на самые глаза.

Но тоже осталась недовольна. В конце концов дрожащими лапами она дотронулась до волос, которые припасла напоследок. Они были угольно-чёрные, местами тронутые золотом, и нравились ей больше всего. С замиранием сердца Миса надела их на голову и какое-то время внимательно рассматривала себя в зеркало.

Потом так же медленно сняла и села, понуро глядя в пол.

Снорочка тихонько отошла от двери.

Она понимала, что Миса хочет побыть одна.

Но в гостиную Снорочка не вернулась. Она пошла дальше по коридору, потому что почуяла манящий, интересный запах — запах пудры. Луч фонарика скользил вверх и вниз по стенам, пока не остановился на табличке с магическим словом «Гардероб».

— Одежда, — догадалась Снорочка. — Платья!

Она открыла дверь и вошла.

— О, как чудесно, — задыхаясь, промолвила она. — Какая красота!

Платья, платья, платья… Длинные, бесконечные ряды — сколько хватало глаз, сотни платьев, висящих вплотную друг к дружке, сверкающая парча, лёгкие, как облако, тюль и лебяжий пух, яркий цветастый шёлк и бордовый бархат. И повсюду, словно огни маяков, мерцают разноцветные блёстки.

Не веря своим глазам, Снорочка подошла ближе. Она трогала эти платья, обнимала, зарывалась в них мордочкой и прижимала к сердцу. Платья шуршали, они пахли духами и пылью, их мягкие складки готовы были поглотить её целиком, принять в своё пёстрое царство. Вдруг Снорочка выпустила платья и встала на голову.

— Вот только успокоюсь немного, — прошептала она. — Надо успокоиться, иначе я взорвусь от счастья. Их тут слишком много…

* * *

Перед ужином Миса сидела в углу гостиной и предавалась печали.

— Здравствуй, — сказала Снорочка и села рядом.

Миса искоса взглянула на неё, но не ответила.

— Я тут ходила по дому, искала себе платье, — рассказала ей Снорочка. — И представляешь, нашла — и не одно, а много сотен платьев, и ужасно обрадовалась.

Миса издала звук, который мог означать что угодно.

— Может, даже тысячу платьев! — продолжала Снорочка. — Я не могла на них насмотреться, всё примеряла и примеряла, но с каждым новым платьем только сильнее огорчалась.

— Вот как? — оживилась Миса.

— Правда же странно? — сказала Снорочка. — Понимаешь, их было слишком много. Я бы за всю жизнь не успела перемерить их все и решить, какое самое красивое. Я даже немножко испугалась! Будь там всего два платья, я бы легко выбрала, какое мне нравится больше.

— Так было бы куда проще, — согласилась Миса, слегка повеселев.

— Поэтому я просто убежала, — завершила свой рассказ Снорочка.

Они посидели молча, глядя, как Муми-мама накрывает на стол.

— Подумать только, — сказала Снорочка. — Что же за семья тут жила! Тысячи платьев! Крутящийся пол, картины под потолком, все эти вещи в кладовке, бумажная мебель и собственный дождь. Как ты думаешь, как они выглядели?

Миса вспомнила о прекрасных локонах и вздохнула.

Но за спиной у Мисы и Снорочки, в пыльном, захламлённом углу за искусственной пальмой, сверкала пара маленьких блестящих глазок. Глазки презрительно наблюдали за Мисой и Снорочкой, потом оглядели мебель в гостиной и остановились на Муми-маме, которая раскладывала по тарелкам кашу. Глазки почернели, мордочка насупилась и беззвучно фыркнула.