Опасное небо Афганистана

Однако на начало 1980 г. авиачасти погранавиации на этом направлении были более чем скромные: в составе Краснознаменного Среднеазиатского пограничного округа (КСАПО) числилась только одна отдельная авиаэскадрилья (аэродром Мары), имевшая на вооружении 12 вертолетов Ми-8 и два самолета Ан-24 (базировались в Душанбе).

Очевидно, что с увеличением масштабов участия пограничников в войне потребность в авиатехнике только возрастала, и уже в середине все того же 1980 г. авиаэскадрилью сначала усилили двумя звеньями вертолетов Ми-8, а вскоре развернули в 17-й отдельный авиаполк в составе двух эскадрилий с 36 вертолетами Ми-8 и Ми-24. А уже в следующем, 1981 г. была сформирована отдельная авиаэскадрилья в Душанбе, располагавшая 16 вертолетами и 4 самолетами (позже развернутая в 23-й оап). Кроме того, для перевозок привлекался и отряд самолетов Як-40, которые базировались в Ашхабаде, а также звено Ми-8 в Небит-Даге. Что касается задач, то о них очень хорошо рассказывал один из командиров экипажей Яка В.А. Помогаев: «Наш экипаж самолета Як-40 за 10 лет службы в Среднеазиатском пограничном округе выполнил все порученные нам задачи. Одной из важных, важнейших задач, в частности для меня, были полеты на санзадание. Что такое санзадание? Это полет за умирающими от ран или болезней людьми, для которых требуется срочно доставить группы врачей или доставить самих раненых как можно быстрее в госпиталь.

Госпиталя находились в больших городах: Алма-Ата, Душанбе, Ташкент, Ашхабад, Баку. А больной или больные могли оказаться где угодно. На вертолете или на машине их подвозили к более или менее работающей взлетной полосе, куда мог сесть экипаж самолета Як-40. Страшно вспоминать. Врачи занимаются ранеными прямо в вертолете. Кого уже не смогли спасти, относят в сторону. Живых выносят и к нам в самолет либо под крыло. Кто может ходить, как-то передвигаться — усаживают в кресла. Носилки ставятся на сложенные кресла. В самолете врачи беспрерывно борются за жизнь раненых. Устанавливаются капельницы, продолжаются перевязки. Горе и стоны наполняют весь самолет. Далее уже наша работа — как можно быстрее, как можно без тряски и толчков доставить наших страдающих товарищей в ожидающий их госпиталь. Не успей мы на какое-то короткое время — и несколько из них не дотянут до спасительного операционного стола».

Укомплектование экипажей осуществлялось переводом летно-технического состава из частей и подразделений других погранокругов. Кроме того, из-за нехватки сил и средств в ходе войны на участок КСАПО привлекались экипажи с техникой из Восточного и Закавказского погранокругов (в быту получили меткое прозвище «наемники»), причем если в 1980 г. в среднем привлекалось по восемь экипажей, то уже в следующем году этот показатель возрос до десяти, а в 1982 г. — до двенадцати экипажей ежемесячно. Каждый пограничный округ выделял экипажи по графику.

«Наемники» принимали вертолеты в Душанбе и Марах и затем в зависимости от уровня их летной подготовки отправлялись «работать» на соответствующий участок. Иногда им в течение командировки доводилось бывать на многих точках расположения сводных боевых отрядов в разных зонах ответственности: от Кушки (Туркменская ССР) до Хорога или Калай-Хумба, Ишкашима (Таджикская ССР). Каждый из таких «наемных» экипажей отправлялся в командировку на войну где-то по два-три раза в год сроком по полтора-два месяца.

Существовало также четкое разделение зон ответственности между КСАПО и КВПО. Так, вертолеты Марыйского полка в основном применялись на равнинной местности, а Душанбинский (КСАПО) действовал на горно-равнинной местности (в зонах ответственности Пянджского, Московского и Хорогского отрядов). Вертолеты Алма-Атинского 10-го оап (КВПО) обеспечивали оперативно-боевую деятельность Мургабского погранотряда в горах Памира (Гиндукушский «аппендикс») от стыка четырех государственных границ до зоны ответственности Хорогского пограничного отряда. Однако зачастую разделение было чисто формальным — по подчиненности, а экипажами соседних полков усиливались авиагруппы при проведении масштабных боевых действий или в случае «обстановки». Кроме того, если «мероприятие» проводилось в горной местности, то привлекались и марыйцы (по уровню подготовки), а вот на «равнинной»[11] — работой занимались только марыйцы. Кроме того, еще два немаловажных фактора:

1. Более интенсивное огневое противодействие было именно на «равнине», поэтому у марыйцев были свои асы огневого удара: Геннадий Павленко, Владимир Модин, Владимир Батаев и др.

2. Взлеты и посадки в пустыне или с земли с песком осуществлялись практически вслепую по приборам. Техника пилотирования сама по себе уникальна. Тогда мало кто мог похвастаться ею. Но общая горная подготовка (взлет/посадка) у душанбинцев была выше.

Что касается спектра применения пограничной авиации, то в силу своей универсальности они применялись для решения широкого круга задач, а зачастую становились единственным средством обеспечения и поддержки многообразной деятельности пограничных войск. В их числе было: