Опасное пламя страсти

– Повьетски носит корсет – вставки скрипят, когда он наклоняется. А Ладлоу ненавидит клубничный джем. Неудивительно, что вы, англичане, считаете американцев дикарями.

– Сомневаюсь, что Линсли потеряет сон, получив эту информацию. – Вскочив обратно в седло, Таппен пришпорил коня. – Следуйте за мной. Мы поедем кратчайшим путем к дому.

– Шарлотта? – поймав отражение подруги в большом зеркале, Кейт с тревогой обернулась. Лицо ее теперь стало почти белым. – Что-то случилось? Ты выглядишь так, словно увидела привидение.

– Так и есть… образно говоря. – Шарлотта держала в руках большую книгу, ее кожаный переплет был украшен нарядными позолоченными буквами. – Она лежала на моем туалетном столике вместе с экземпляром «Альпийские цветы Савойи» на французском.

– Как странно. Ты имеешь какое-то представление, как они попали туда? – Ее дедушка не любил одалживать ценные книги из своей библиотеки. Подбородок Кейт тут же затвердел. – Не беспокойся. Я не позволю Клейну обвинить тебя в этом недоразумении, случившемся по вине слуг.

Шарлотта издала странный горловой звук.

– Похоже, здесь нет никакого недоразумения.

Она протянула подруге листок с гербовой печатью.

Кейт пробежала глазами короткую записку. Не было никакой ошибки – четкий почерк, несомненно, принадлежал графу.

«Леди Фенимор!

Я купил эти книги, потому что не мог видеть, как они пойдут под нож. Теперь, когда мне известен их истинный владелец, я не могу больше позволить себе владеть ими».

Записка была подписана размашистой буквой К.

– Да, вот это сюрприз, – пробормотала Кейт.

– Мягко говоря. – Шарлотта довольно тяжело присела на кровать. – Черт бы подрал этого человека.

– Разве ты не хочешь иметь их? – спросила Кейт.

Шарлотта водила пальцем по потемневшей от времени коже.

– Я годами говорила себе, что отдала бы свой глаз, чтобы вернуть их. Они много значат для меня.

– Тогда в чем же проблема?

– Проблема в том, что у меня нет ничего, кроме моего глаза, чтобы предложить взамен. Я понимаю, что герцог заплатил за них, но не могу вернуть ему деньги. – Шарлотта положила книгу на покрывало. – Я сейчас принесу вторую. Пожалуйста, верни их ему.

– Шарлотта, ведь ясно как день, что он не ожидает никакой компенсации, – мягко заметила Кейт. – Он просто пытается… пытается поступить правильным образом.

– Также как и я. – Губы ее подруги дрогнули. – Герцог не единственный, у кого есть гордость.

– Если это поможет тебе, уверяю, что Клейн в состоянии позволить себе это.

– Не в этом дело, – настаивала Шарлотта. – Это дело принципа. Я не хочу быть его должницей.

Кейт слишком хорошо понимала чувства подруги. Независимая женщина должна постоянно вести битву, чтобы ее дух не был сломлен. Но возможно, гордость и принципиальность хоть однажды могут согнуться, не ломаясь.

– Ты ничего не должна ему, – резонно заявила Кейт. – Посмотри на это с другой точки зрения – у него моральная обязанность вернуть украденную вещь. Он просто исправляет зло, сделанное твоим мужем.

Сталь в глазах Шарлотты слегка смягчилась, и она бросила тоскующий взгляд на книгу.

– Я… я, право, не знаю, что сказать.

– Скажи спасибо, – тихо подсказала Кейт, затем сама мысленно поблагодарила деда.

У нее возникло странное чувство, будто он действовал не только из чувства долга, но руководствовался и другими эмоциями. Клейн выказывает сострадание? Трудно было принять эту идею, и все же…

– Спасибо. – Голос Шарлотты звучал нерешительно, когда она произнесла это слово. Затем ее рука застыла над книгой.- Но ты уверена?

– Целиком и полностью, – твердо ответила Кейт. – Теперь иди переодеваться.

– Мисс Вудбридж и ее подруга получат истинное удовольствие, рассматривая эти гравюры. – Таппен завернул ценные книги в тонкую бумагу и положил их в кожаную походную сумку. – Но прежде чем мы отправимся обратно, позвольте показать вам то, что ни в коем случае нельзя показывать леди.

Они вышли из дома и прошли через задний сад к большому каменному павильону, выходящему на озеро. На первый взгляд он выглядел как классический греческий храм. Но когда они приблизились ко входу с колоннами, Марко заметил, что стены были сделаны, из цельного мрамора, за исключением единственного ряда узких, вырезанных алмазом стекол, начинающихся прямо под крышей.

Достав из кармана ключ, Таппен открыл замок.

– Эту коллекцию купил мой дед у турецкого паши, чьи вкусы выходили за рамки… – Петли заскрипели, когда он распахнул железную дверь. – Ну вот, смотрите сами, Гираделли.

Марко готовился к чему-то необычному, но то, что он увидел, заставило его удивленно прищуриться.

– Боже милостивый, – пробормотал он.

– Да, только языческий бог смог бы сотворить подобные создания, – насмешливо заметил Таппен.