Опасное сходство

— Я познакомилась с твоим братом в Париже, когда мне было девятнадцать. Я… — Селин запнулась: нелегко превратить в короткий бесстрастный рассказ шесть лет своей жизни, в течение которых немало пережито. Она перевела дыхание и продолжала: — Как я уже говорила, мне тяжело было оставаться здесь после смерти мамы, и я отправилась к тете в Париж. Мы планировали съездить туда еще с мамой, но не сложилось. Уезжая, надо было что-то решать с домом. Мне тяжело было продавать его, и я решила сдать дом в аренду. Я улетала на полгода, но оказалось, что на шесть лет.

— Почему?

— Тому много причин. Тетушка очень обрадовалась мне и уговорила продлить визу, и я подумала: это судьба. Потом я начала работать референтом директора крупной компании, и Рой, мой начальник, очень ценил меня.

При этих воспоминаниях слабая улыбка тронула губы Селин, и Рене нахмурился. Его переполняла зависть и гнев, что она спала с братом, родила ему ребенка. Рене хотелось кричать от отчаяния и крушить все вокруг. А эта женщина еще может безмятежно улыбаться, говоря о бывшем начальнике! Может, он тоже был ее любовником? Рене злобно скрипнул зубами и, забыв свое обещание не перебивать, с издевкой заметил:

— Как трогательно! Он что, тоже состоял у тебя в любовниках?

— Как ты можешь такое говорить?!

— Имею полное право. — Рене еле сдерживался, чтобы не ударить ее. — Я взял тебя на работу, просто потому что ты мне приглянулась, а кого получил? Женщину, которая была любовницей моего брата и имеет от него ребенка, которая переспала со мной и, несомненно, готова преподнести еще массу сюрпризов.

— У меня больше нет от тебя никаких секретов. Я знаю, что ты думаешь… ты чувствуешь, что…

— Что же я, по-твоему, думаю и чувствую?

— Ты обозлен и разочарован…

Это еще мягко сказано! — саркастически прокомментировал про себя Рене. Он и сам не мог сейчас сформулировать свои эмоции.

— С твоим братом я познакомилась, когда работала у Роя. — Селин откинулась в кресле и прикрыла глаза. — Надо сказать, что поначалу я… сильно увлеклась им. Это был не самый лучший период моей жизни, я только начала приходить в себя после смерти мамы, и Дэн очень способствовал этому. Он всегда бывал весел, жил одним днем — как раз то, чего мне отчаянно не хватало в то время. — Селин из-под опущенных ресниц взглянула на Рене. Тот сидел очень прямо, не двигаясь, ни одним мускулом лица не выдавая своих чувств. — Мы начали встречаться, и в первое время мне все это нравилось — спортивные машины, экзотические друзья, ночные дискотеки…

Рене слушал ее вполуха. Обмолвки «поначалу» и «в первое время» чуть улучшили его настроение: значит, дальше у них с Дэном роман развивался не так блестяще. На самом деле Рене думал о том, как Селин была в постели с Дэном, как хитро провела его самого. Он с горечью осознавал, что, несмотря ни на что, любит эту женщину.

— А что ты думаешь о своем брате? — осторожно поинтересовалась Селин.

Иногда у нее закрадывались сомнения, что, может быть, она была несправедлива к Дэну. Может быть, все дело в ней? Только с ней он становился монстром?

— Я всегда считал его диким, бесцеремонным, способным на любые выходки. Удивляюсь, что такой человек мог прийтись тебе по сердцу. Неужели тебе нравилось постоянно ощущать себя на острие ножа?

— Какое-то время — да, нравилось.

— Ты постоянно говоришь «поначалу», «какое-то время». Поясни, что это значит. — Рене задумчиво посмотрел на Селин и, встав, снова стал мерить комнату шагами, словно тигр в клетке.

— Это значит, что через несколько месяцев знакомства я… увидела другого Дэна, то есть оборотную сторону медали.

Рене остановился перед Селин.

— И какой оказалась эта оборотная сторона?

— Ты поддерживал с ним связь? — задала она встречный вопрос.

— Да, мы обменивались рождественскими открытками. — Губы Рене скривились в горькой усмешке. — Мои попытки общаться с братом закончились… лет в шестнадцать. После этого мы стали практически чужими друг другу.

— Тогда ты, наверное, не знаешь, что Дэн…

— Баловался наркотиками? Конечно, знаю. Эта и явилось одной из причин, почему его отправили во Францию, дав возможность начать с чистого листа. Я пытался убедить Дэна, что он ломает свою жизнь, но, как я уже сказал, мы перестали общаться с братом еще в юности. Я узнавал о нем лишь со слов нашего отца, который постоянно справлялся о Дэне у наших общих знакомых в Париже. Полагаю, ваш бурный роман скоро закончился?

— Не совсем…

Теперь, когда дело дошло до ее личной жизни, Селин стало трудно продолжать рассказ. Еще живы были воспоминания, еще не утихла боль от пережитого.

— Что же было дальше?

— Мне не хотелось бы об этом рассказывать, — выдавила Селин.

— Почему?

— Это неважно.

— Нет, очень даже важно.

— Зачем? Какое тебе дело до подробностей нашей с ним личной жизни?

Рене снова разозлился и скрипнул зубами.

— Ты последняя, кто знал моего брата, и мне хочется понять; чем он жил, о чем думал перед гибелью.

— Боюсь, здесь я ничем не могу тебе помочь, — тихо сказала Селин и залилась краской. — Я хочу знать, как мы… выйдем из создавшейся ситуации.

Рене заговорил ледяным тоном: