Опасное замужество

На огромной высокой кровати, за тяжёлым расшитым золотыми нитями балдахином, в шелках, парче и мехах лежало практически иссушенное тело старика. Так неуместно смотрелся драгоценный венец на редких, некогда золотистых волосах. Впалые щёки и тёмные глазницы под кустистыми бровями. На бледной почти серой коже отчётливо проступает паутинка тёмных вен.

Скорее блудник, нежели король.

Скорее мертвец, нежели живой.

Лишь редкое поверхностное дыхание указывало на то, что Родерик Алтон Первый ещё не отошёл к духам. На прикроватном столике громоздились разномастные пузырьки, а над кроватью под самым балдахином я заметил пучки трав. Они, очевидно, маскировали омерзительный запах, что будто клубился над жалким стариком, которому никак не удавалось просто умереть.

Я смотрел на правителя страны, на своего отца, на своего тюремщика, и чувствовал только жалость. Если бы я точно знал, что после его кончины не начнётся грызня за престол, сию секунду перерезал бы его глотку. Но нет. Сейчас я с той же стороны, что и противные мне интриганы и жадные до власти аристократы, пусть мотив мой и не схож с их целями.

— Ваше величество, — осторожно позвал я, но тот не отреагировал. Немного поколебавшись, позвал громче: — Отец!

— Где этот паршивец?! — двери опочивальни с грохотом открылись, и в помещение, словно всклокоченная фурия, влетела Джулия Прекрасная. — Вот ты где!

Я убрал руку с эфеса меча, за который инстинктивно схватился, и уставился на королеву. Волосы её были убраны в высокую причёску, но успели растрепаться. Она тяжело дышала и обильно потела, что неудивительно, если она бежала сюда в этом платье. Вся грандиозная небесно-голубая конструкция наверняка весила как лошадь.

— Чем обязан? — уточнил я, пока женщина восстанавливала дыхание.

И тут у меня едва кровь из ушей не пошла от вопля августейшей леди:

— Как ты посмел урезать финансирование моего дворца?! Безродный пёс, укусил руку, что тебя кормила! Я не мешала тебе играть в короля! И ты настолько заигрался, что потерял всякий стыд! Мерзавец! Немедленно верни всё на место! Я ещё компенсацию с тебя стребую, негодяй!

Тут Джулия задохнулась и прервалась, чтобы отдышаться. Только хмыкнул.

— Не вижу проблемы, — спокойно заметил я, на что она возмущённо закашлялась, поперхнувшись воздухом. — На наряды, украшения и игры с куколками-аристократками вам вполне хватит и того, что есть. Чрезмерные растраты — это моветон, не считаете?

— Нахальный мальчишка! — пошла очередная порция истеричных воплей, что лицо Джулии стало пунцовым от натуги. — Я сама разберусь сколько и на что мне хватит! Ты не можешь вмешиваться в мои дела! Подлец! Я сказала: верни на место!

— И не подумаю, — сказал, как отрезал.

После чего королева сорвалась на такой пронзительный визг, что казалось, будто стёкла полопаются. Вместе с моей головой. Женщина кинулась на меня с кулаками, благо роста в ней было немного, и ей оставалось только ругаться, оглушительно вереща, и колотить меня по груди. Я же щурился от болезненных звуков и звона в ушах, совершенно не сопротивляясь, снося тычки и держа руку на эфесе на случай, если эта сумасшедшая решит схватиться за меч.

Пытка, казавшаяся нескончаемой, длилась не так уж долго. Стража королевы и её фрейлины всей толпой ввалились в опочивальню короля и принялись оттаскивать от меня свою госпожу. Нескольким дамам не посчастливилось попасть ей под руку и лишиться довольно объёмных прядей волос.

На фоне этого балагана я посмотрел на короля, который так и не открыл глаз. Лежал также, как и раньше, и даже не поморщился от визга своей благоверной.

«Скорее мертвец...»

Я знал это раньше, но удостоверился окончательно — ребёнок не мог быть от него.

Когда королеву оттащили достаточно далеко, я вышел из спальни больного и отправился обратно в кабинет. В голове всё ещё звенело, а любой высокий звук отдавался болезненным спазмом. Разделся так же, как Алисия: сорвал и раскидал одежду, куда долетело. Зашёл в спальню и залез под одеяло. Маленькое тёплое тело супруги закопошилось рядом.

— Ты уже пришёл? — тихо и сонно выдохнула она, нашаривая мою руку в темноте, перебирая пальцами по запястью.

В груди дрогнуло, и я рвано выдохнул, почему-то чувствуя себя очень несчастным.

— Хм? Тео? Что случилось? — девушка зашевелилась сильней, очевидно, пытаясь рассмотреть меня в темноте.

«Не могу.»

Одним движением выудил из зазора между постельным бельём и каркасом кровати маску -намордник, надел её, сгрёб ахнувшую Алисию в охапку и прижался к её груди.

— Т-тео? — она обеспокоенно касалась моих обнажённых плеч и головы, но нащупав маску, замерла.

— Расскажи мне что-нибудь, — попросил я, прислушиваясь к трепещущему, словно пташка в клетке, сердцу жены.

Без разницы что, просто её низкий тихий голос, что ласкает мой слух. Просто её миниатюрное хрупкое тело, что успокаивает моё собственное.

— Что именно? — тонкие пальчики шуршали по моим коротким волосам.

— Что угодно.

«Просто побудь рядом».

Кто в доме хозяин

АЛИСИЯ