Опасные удовольствия

Он представил, как приступит к этому: запрокинет шелковистую голову Мэдлин и коснется губами ее губ. Сладкий скрытый вкус глубин ее рта, ее языка. Пальцы медленно спускаются по нежной коже шеи к лифу, освобождая грудь для его ласк. Он медленно опрокидывает ее на разложенное одеяло, поднимает платье, глядя в ее темные глаза, пока устраивает свое изголодавшееся тело у нее между бедер. Она обнимает его затлею, крепко прижав к себе.

Раскаленный жар заполнил его вены, и Колин прикрыл глаза. Господи. Как давно это было. Очень давно.

Он постарался дышать ровно, чтобы успокоиться, и принял решение.

Колин сунул руку в карман сюртука, прислонился к стене и, скользнув по ней, присел примерно на расстоянии фуга от Мэдлин. Сжатые руки он положил себе на колени.

Она искоса посмотрела на него и едва заметно улыбнулась.

– Покажите вашу руку, миссис Гринуэй, – попросил Колин.

Она вопросительно посмотрела на него:

– Зачем?

– Ну… сделайте это. Хочу прочесть что-нибудь но вашей ладони.

Она недоверчиво хмыкнула, но протянула руку.

Колин осторожно вложил в нее хрустальный пузырек с лавандовой водой. Мэдлин замерла и смотрела на него почти испуганно.

– О! – В этом звуке были и изумление, и смех, и удовольствие. Восхитительный звук! Услышав его, Колин знал, что совершенно поразил ее и что она впервые с тех пор, как он ее увидел, забыла о своей осторожности. Для Колина это был самый лучший подарок, который он когда-либо получал.

– Я стащил его у графини.

На мгновение показалось, что Мэдлин потеряла дар речи. Пламя свечи падало на грани пузырька, заставляя их вспыхивать ярким светом. Мэдлин была очарована. Потом самообладание вернулось к ней.

– Воровство. Восхитительно с вашей стороны.

– Это – самое меньшее, что я мог сделать. Вы купили мне прелестную шляпу.

Некоторое время они сидели в тишине, любуясь маленьким пузырьком.

Затем Мэдлин медленно повернула к нему голову, ее улыбка погасла. Их взгляды встретились, и Колин снова почувствовал, как его, словно огонь, обожгло острое, непреодолимое желание. Сейчас. Он должен сделать это сейчас. Взять в ладони ее лицо и…

Он вдохнул, выдохнул, борясь с охватившим его желанием, и медленно отвернулся. Оба помолчали еще некоторое время. Потом Колин сцепил пальцы и вытянул обе руки вперед.

– Будем делать это по очереди, – командным голосом заявил он.

Мэдлин резко повернула голову в его сторону, рассердившись, как и ожидалось, на его командный тон.

– Что будем делать по…

– Спать, – договорил за нее Колин. Пауза.

– Ваша очередь – первая, – настойчиво, что опять же было вполне предсказуемо, сказала Мэдлин.

Колин сделал вид будто обдумывает ее слова.

– Хорошо, – согласился он с притворной вежливостью. – Не трогайте мой пистолет, пока я буду спать.

– Я даже не буду мечтать об этом, мистер Эверси.

Каждый из них остался доволен. Колин улыбался, расстилая одеяло, Мэдлин тоже не скрывала легкой улыбки. Колин был несказанно рад, что ему удалось вновь дать почувствовать Мэдлин ее силу.

Колин завернулся в одеяло и растянулся прямо на полу кабинета, оставшись в одних чулках на ногах. Он надеялся, что от них не исходит сильного запаха, поскольку Мэдлин придется ночевать в одной с ним комнате.

– Вам лучше разбудить меня на дежурство, – предупредил он.

– Разбужу. – Теперь в ее голосе слышалось изумление.

Колин смотрел на Мэдлин через неплотно закрытые веки. Она сидела тихо, он видел ее профиль, прямой нос, мягкие губы. Он притворился спящим, даже дышал глубоко и ровно, чтобы иметь возможность просто смотреть на нее.

Мэдлин сидела не шелохнувшись, только поворачивала в руках хрустальный пузырек и восхищалась блеском стекла в свете свечи. Его грани сверкали подобно зеркалам, которыми контрабандисты посылали сигналы кораблям. Потом она открыла пузырек, понюхала, коснулась пальцами горлышка, потом шеи и осторожно закрыла его.

Прошло еще некоторое время, и Колин увидел, как она косточками пальцев трет глаза. Свет свечи подсказал ему, что косточки пальцев оказались мокрыми и блестели, как хрустальный пузырек.

Разве мог Колин уснуть после этого?

Глава 14

– Ваш гроб готов, мистер Эверси.

Если он переживет это суровое испытание, думал про себя Колин, будет с благодарностью думать о мистере Огасте, но никогда не пригласит его на какую-нибудь вечеринку. Он предполагал, что подобная шутка доктора вызовет тягостное неловкое молчание.

Это был простой сосновый гроб, свежевыструтанный, с выступившими капельками смолы. В такие гробы помещали преступников после казни, если у них не было семьи, которая забрали бы их. Каждый год тысячи людей попадали в таких гробах в общие могилы, и больница заготавливала их десятками.

Ни у кого даже вопроса не возникнет по поводу вывоза гроба из больницы. Доктор оказался очень умным.