Опасный водоворот

— Надо пойти в город на разведку и принести точные данные. Что нас интересует? Опорные пункты контрреволюционеров, численность вооруженных мятежников. Но подробнее поговорим об этом позже. Сегодня до полудня вы выйдете в город, а завтра в три часа дня придете на свидание к памятнику Остапенко. Там вас будет ждать товарищ Миркович, он и проведет вас ко мне. Готовьтесь пока к выходу, а потом обсудим все детали. Договорились?

— Хорошо, — тихо промолвила Эржи. — Товарищ подполковник…

— Да?

— Нельзя мне пойти вместе с Белой Вашем?

— Для товарища Ваша у меня другое задание, — улыбнулся Комор, — но если вы раздумаете пойти на разведку, я не возражаю — можете работать вместе с ним.

Бела стоял рядом и молча слушал их разговор. Он ждал, затаив дыхание: какое же задание даст ему подполковник? На душе у него отлегло, когда он услышал, что они, наконец, выберутся из здания министерства. Ожидание и бездействие угнетали его. Энергичный, деятельный, он чувствовал себя хорошо только в большом коллективе и брался за любое дело. Еще с детских лет он всегда хотел быть первым, на виду.

Честолюбие — одна из движущих сил его характера — часто толкало его на необдуманные поступки. Однажды отец сказал ему: «Бела, ты принадлежишь к тем, кто собирается умереть героической смертью, но не раньше, чем насладится славой героя». В этих словах старика была доля истины. Бела часто анализировал свои чувства и мысли, но всякий раз приходил к противоположным выводам: то он готов был считать себя скромным, честным человеком, то в известной мере карьеристом. Он любил мечтать. На крыльях безудержной фантазии он уносился в мир невероятных приключений, участвовал в кровопролитных сражениях и, разумеется, всегда выходил победителем.

— Товарищ Ваш, — обратился к нему Комор, — я хочу послать вас на завод точной механики. Организуете там несколько вооруженных групп, а затем объедините их в отряд. Я дам вам адреса двух наших товарищей. Вы установите с ними связь и дальше будете работать вместе. Согласны?

— Согласен, товарищ подполковник, — ни секунды не колеблясь, отвечал юноша.

— Я намечаю вашу встречу с Эржи на завтрашнее утро, — продолжал Комор. — Расскажете ей обо всем, что вы успели сделать, и к вечеру она сообщит нам о положении на заводе. Разумеется, я не буду возражать, если вы отправитесь в город вместе и будете поддерживать друг с другом связь.

Через полчаса Эржи и Бела были уже на улице. Перед уходом Бела позвонил на завод, и товарищи сообщили ему тревожные вести: парторг Табори совсем потерял голову, отдает противоречивые распоряжения, путает людей.

— Пройдем по Бульварному кольцу, — предложил Бела, — хочется посмотреть на него…

Печальные картины увидели они вокруг: оборванные провода, разбитые автомашины, на мостовой кучи мусора. На многих магазинах следы пожара. Выбитые окна домов, словно глаза слепцов, неподвижно устремлены в серое утро. Полотнища трехцветных национальных и черных траурных флагов уныло зябли под холодным осенним дождем…

— В городе снова, как в сорок пятом, после войны, — упавшим голосом заметил Бела.

— Да, наломали мы дров, — подумала вслух Эржи.

— Почему мы? — возразил Бела.

— А разве мы не виноваты, что позволили им разрушить город?

— Ну, сейчас у меня нет настроения заниматься самокритикой, — оборвал разговор Бела.

На улицах было много народу. Возле булочных выстроились длинные очереди. Изредка по мостовой с ревом проносились до отказа набитые мятежниками грузовики… Лица вооруженных молодых людей сияли. На углу бульвара и улицы Маяковского национал-гвардейцы проверяли у прохожих документы. Одному мужчине лет сорока они приказали подождать в сторонке. Между ним и национал-гвардейцами вспыхнула перебранка. За несколько мгновений вокруг спорящих собралась толпа. Бела и Эржи, не останавливаясь, прошли дальше. Эржи пристально вглядывалась в лица людей, стараясь разгадать, о чем они сейчас думают. «Немало, наверное, таких, кто радуется власти вот этих вооруженных подростков. Да, они сейчас хозяева на улицах города. Власть у них. А честные люди запуганы, пали духом, идут на любые уступки». Эржи вспомнила вчерашний случай и решила рассказать о нем своему спутнику:

— Бела, помнишь Магдушку?

— Какую?

— Черненькую такую, хорошенькую. На нашем этаже работала.

— Да. С ней что-нибудь случилось? — спросил юноша.

— Ты знал, что муж у нее видный работник госаппарата?

— Нет.

— Представь себе, вчера он звонит Магде по телефону и требует, чтобы она немедленно приехала домой. «Не могу, — отвечает она, — я же на службе». А он как закричит: «Ты больше не будешь служить убийцам! Сейчас же возвращайся домой, иначе между нами все кончено…»

— Я думала, бедняжку хватит удар: побледнела, задрожала, не сразу нашлась, что ответить. Потом назвала его подлецом и бросила трубку, а сама так горько разрыдалась, что все перепугались… Я даже позавидовала ее твердости и подумала: как бы я поступила на ее месте? Ведь они с мужем, говорила мне Магда, очень любили друг друга. Любовь с детских лет. Она за мужа готова была в огонь и в воду. Считала его хорошим, честным коммунистом.