Опасный выбор

— Какой пострадавший?! — выпучилась сестра. — Он самый настоящий преступник! Он смотрел, как они меня избивали и… и смеялся!

— Вам необходимо проехать в ближайшую больницу и зафиксировать факт избиения… — повернулся полицейский к одуревшей от новостей маме. — Я выдам вам направление, — он полез в свою сумку за бланком.

— Постойте, — я встала. — Какие ещё избиения? Она же просто грохнулась и напридумывала всё… Вы же видите, коленки, ладони… она упала!

— Я упала потому что меня толкали! — заспорила сестра. — А ещё бычок потушили! Вон, куртка прожжена! Твой Фурин потушил!

— Тихо, обе! — прикрикнула мама нервно. Наконец-то до неё стало доходить самое главное: «Даша и Фурин! Моя Дашенька и этот отморозок Фурин!» — поплыл взгляд. — Даша, это правда?

Я молчала, отвернувшись в холодное окно.

— Даша!

— Так, Дарья Олеговна, сядьте пожалуйста, — остановил наши разборки сотрудник. Я села. Спрятала замерзшие пальцы в рукава. Тошнило страшно, а знобило ещё страшней. По спине ползали мерзкие щупальца, проникали под лопатки и лезли из горла. Гадость. Только злость на сестру держала меня в узде. Если бы не она с её надменной рожей — меня точно вывернуло бы. Прямо тут. На ноги «рекламного сотрудника» в бахилах. Но при Лизке я держалась. И так достаточно позора.

— Дарья Олеговна, введу вас в курс дела, листанул блокнотик полицейский. — Ваша сестра утверждает, что после школы подверглась нападению м-м… четырёх молодых людей. Приметы она предоставила и, насколько я понимаю, все они живут по-соседству, м-да, — проверил он. — Да. Включая Матвея Фурина, который, по словам вашей сестры, руководил «расправой». Елизавету Олеговну окружили и, не давая ей пройти, оскорбляли, угрожали побоями, и допустили физическое насилие, что привело к получению травм. Она вырвалась и сумела убежать. Все нападающие совершеннолетние, что отягощает их преступление против вашей несовершеннолетней сестры. Это ясно? Насколько я понял, Елизавета Олеговна также утверждает, что причиной, по которой на неё напали, является ваша связь с Фуриным. Вы действительно состоите с ним в отношениях?

— Да, — отозвалась я, не поднимая ресниц.

— Вы подтверждаете, что знали о планируемом нападении?

— Нет.

— Вы подтверждаете, что не хотели, чтобы сестра раскрывала вашу связь?

— Да. Но это тут не причём, — поглядела я прямо. — Матвей не стал бы обижать ребёнка. Она врёт. Она всё выдумала назло мне. Она шантажировала нас, но я отказалась выполнять её условия и теперь она бесится!

— Это ваше личное дело. Мы разбираем лишь факт нападения, — отрезали голубые глаза. — Я советую вам немедленно проехать в больницу и снять побои, — снова обратился он к маме. — Вот мой номер, вот направление.

Мама уверила его, что разберётся, закрыла дверь и вернулась на кухню на нетвёрдых ногах. Схватила стакан. Пальцы её тряслись.

— Что ты мне тут устроила… какой позор… — процедила она, не оборачиваясь. Я не дышала. — Какая ещё половая связь?! Что происходит? Что ты творишь? С кем?! — повторила она, не дождавшись ответа. — Уголовники на твою сестру напали… И Фурин… Ты вообще нормальная связываться с ним? Если я узнаю, что это правда…

— Она правда с ним, мам! — влезла Лизка.

— Молчи! Не с тобой разговариваю! — плескался в побелевших пальцах стакан. — Даша! Ты совсем сдурела?! Ты меня в могилу сведёшь! Лиза, выйди из комнаты.

— А побои… — неуверенно напомнила та. Но мама глотнула воздуха и взревела не хуже медведицы:

— ВЫЙДИ ИЗ КОМНАТЫ, Я СКАЗАЛА!!!

Никогда не видела её такой сердитой! А Лизка и подавно — мама ещё не повышала на неё голос. Она выскочила в коридор с перекосившимся от слёз лицом, и дверь яростно захлопнулась за ней. Стёкла громыхнули, обрезая мне путь к отступлению.

— Что происходит?! — потребовала мама с порога.

— Мам, Лиза всё выдумала, никто не сговаривался, — стала оправдываться я. — Она просто бесится, что я не хочу разбираться с Евсеевой…

— Что происходит между тобой и Фуриным?! — потребовала мама ещё строже, не обратив внимания на мой лепет.

— Мы встречаемся… — выдавила я с трудом.

Мама зажмурилась и схватилась за сердце:

— Скажи, что ты шутишь, Даша! Ты дура? Реально с этим уголовником связалась?!

— Мам, он не уголовник!

— ДАША! Посмотри на него! Ты в своём уме?!

— Он не уголовник, — повторила я, каменея под маминым взглядом.

— Нет… — она упала за стол и закачала головой, отгоняя происходящее. — Нет, я этого не перенесу… это последняя капля… я терпела твои ночные похождения, не спрашивала, куда ты пропадаешь целыми днями, вечерами, с кем… я терпела, переживала, но не лезла в твою жизнь… и вот, дотерпелась. Домолчалась! Что мне теперь с тобой делать?! Что?! Как можно быть такой безмозглой! Я же воспитывала тебя! И кого я воспитала! Даша! Что с тобой?! Где моя благоразумная дочь?! Что я сделала не так… — задрожала она, собираясь то ли расплакаться, то ли разораться. — Что же я сделала не так?! А?!

— Мам! — я набралась смелости. — Матвей совсем не плохой, не верь слухам! Лизка всё выдумала. Он её не тронул бы. Он любит меня, а я люблю его…

— Ты… что? Даша, ты… я не хочу ничего слышать!

— Мам, послушай…