Опасный замок (сборник)

– Об этом семействе есть много странных преданий. Альберик Редгонтлет, первый получивший это прозвище, был, как можно судить по этому преданию, свирепого, неумолимого характера. Единственный его сын, молодой восемнадцатилетний человек, был так проникнут его духом, что не мог выносить никакого противоречия, сверг с себя иго отцовской власти, отказался от политических мнений своего семейства и навлек на себя вечный гнев отца, присоединившись к сторонникам Балиоля. Говорят, что Альберик в припадке ярости проклял своего сына и поклялся умертвить его собственной рукой при первой встрече. Но Провидение, казалось, захотело вознаградить его за уход сына: жена его, много лет не имевшая детей, почувствовала себя беременной. Пустившись в погоню за Балиолем, как я уже вам сказал, Редгонтлет настиг его наконец в узком ущелье. Он был уже от него на расстоянии нескольких футов, когда один молодой человек, следовавший за узурпатором, повернулся к Альберику с целью защитить Балиоля. Альберик выбил его из седла, шлем с молодого человека свалился, и при свете солнца, всходившего над Солвеем, Редгонтлет узнал в нем своего непокорного сына. Молодой человек лежал у ног его лошади, но Альберик видел также Балиоля, похитителя шотландской короны, находившегося еще очень близко. Не останавливаясь, чтобы узнать, ранен ли его сын Эдуард, Альберик дал шпоры лошади с целью перескочить через молодого человека, но, к несчастью, лошадь задела задней ногой по лбу Эдуарда, который в этот момент хотел приподняться. Удар был смертелен. Бесполезно добавлять, что преследование прекратилось, и что Балиоль успел скрыться. Как ни был свиреп Редгонтлет, однако почувствовал укоры совести при мысли о совершенном преступлении. Но по возвращении в замок его ожидало новое горе. Узнав о печальном событии, жена его родила сына преждевременно и скончалась. И странный таинственный закон природы! На лбу новорожденного отпечатался знак причины смерти его матери – знак подковы!.. Альберик поехал в Палестину; скоро разнеслась молва о его смерти. Через тридцать лет в Дургхинской битве, происходившей между Давидом Брюсом и Филиппом Английским, первый раз во главе шотландского авангарда явился рыцарь с изображением подковы на знамени. Он отличался отчаянной храбростью. После его смерти узнали, что это был несчастный Альберик Редгонтлет.

– И этот знак переходит в наследство ко всем потомкам этого несчастного дома? – спросил я.

– Переходит от поколения к поколению, – отвечал Геррис, – и говорят, что можно узнать его и в наши дни. Но дом Редгонтлета имеет еще одну особенность – все его потомки во всех междоусобных войнах всегда были на стороне побежденного.

– Разве я происхожу от несчастного поколения? – воскликнул я, – и вы также? И если это правда, зачем же родственник поступает со мной столь жестоко?

– Не спрашивайте меня больше в настоящее время, – отвечал он. – Я поступаю так не по своему произволу, а по необходимости. Вы были оторваны от семейства, от своего законного опекуна вследствие неопытности и робости слишком нежной матери. Молодой сокол, который знал только материнские попечения, укрощается не иначе как лишением сна, прежде чем охотник выпускает его на добычу.

Я испугался этого объяснения, которое грозило мне продолжительным арестом.

– Но какие же права имеете вы надо мной, и какое хотите сделать из них употребление?

– Можете быть уверены, что употребление серьезное, но я не намерен сообщить вам об этом сегодня. Как вы мне дороги, видно из того, что для вашего пленения я унизился присоединиться к бродягам, разорившим рыбный завод этого жалкого квакера. Я презираю его, но без этого я не вмешался бы в ночное нашествие.

– Увы! Как я несчастен, раз даже способствовал разорению человека, оказавшего мне дружеское расположение.

– Не беспокойтесь о Джоши: подобные лицемеры всегда найдут средство поправиться. Но довольно об этом. Мне необходимо переменить местопребывание немедленно, ибо хотя судья и добрый мой приятель, однако после открытия этого сумасшедшего Пибля мне оставаться здесь не совсем безопасно. Вы должны следовать за мной как арестант или как товарищ. В последнем случае я требую от вас только честного слова не пытаться бежать, иначе же я, не задумавшись, раздроблю вам череп.

– Не знаю ваших планов и намерений, мистер Геррис, но не могу не считать их опасными. Я не хочу употреблять бесполезных попыток против превосходящих сил; но никогда не откажусь от права возвратить свою свободу при благоприятном случае. Я предпочитаю быть вашим узником, нежели товарищем.

– По крайней мере откровенно… Я не желаю подвергать вас никакому бесполезному принуждению. Напротив, вы будете путешествовать по возможности спокойно. Чувствуете ли вы в себе достаточно силы, чтобы ехать верхом, или хотите лучше сесть в карету? В стране, по которой мы поедем, гораздо удобнее верховая лошадь.

– Я чувствую, что силы мои укрепляются, и желал бы путешествовать верхом.

– Конечно, потому что больше шансов сбежать, – заметил Геррис, смотря на меня проницательно.